системе ЗГРЛС. Ныне в 2007 году уже многое известно. А вот тогда в 1990 году сведения о ПРО в военной среде передавались с оглядкой, не раскрыть бы какую государственную тайну. Но все же перед поездкой в штаб ПРО кое-что об этих войсках существенное удалось выяснить. Популярно один из хорошо знакомых генералов Генштаба мне объяснил, что такое ПРО и место в ней боевой системы ЗГРЛС. Кстати, в звании генерал-полковника он в начале нынешнего века уволился из Вооруженных сил России. Теперь работает советником в Совете Федерации РФ. Но как тогда в 1990 году, так и ныне он не захотел раскрывать свою фамилию.
Еще в 1989 году меня включили в одну проверочную комиссию для работы в войсках, которую тогда возглавлял моложавый и подтянутый полковник. В ходе проверки я неоднократно к нему обращался, редактировал проверочные акты. Возможно, что чем-то приглянулся. Прощаясь после возвращения в столицу на подмосковной военной авиационной базе — аэродроме «Чкаловский» полковник дал мне свою визитную карточку и сказал, чтобы я, когда потребуется, обращался к нему без стеснения. Мало ли какие могут возникнуть вопросы. Впоследствии несколько раз звонил ему, когда он был уже в генеральском звании. Советовался по различным проблемам. Так же поступил и по ПРО. По телефону сказал, что приглашен в главкомат Войск ПВО и надо, мол, посоветоваться. Он предложил зайти к нему в одно из управлений главного оперативного управления (ГОУ) Генштаба. Пропуск будет заказан на такое-то время.
У него оказался довольно просторный кабинет. На стенах большие планшеты, задернутые темными занавесками. Под ними, возможно, скрывались карты с размещениями группировок войск. Так и хотелось заглянуть за эти самые занавески, что там действительно скрывается. Все такой же моложавый и подтянутый, в ладно сидящей военной форме, генерал-майор вышел мне навстречу из-за своего рабочего стола, пожал руку.
— Что волнует военную печать, — как старому знакомому задал он вопрос, — предложил на выбор чаю, или кофе.
Не перебивая, он выслушал мой рассказ о расследовании по ЗГРЛС, на несколько секунд опустил голову и посмотрел на свои кисти рук, которые положил на столешницу. Пробарабанил пальцами какую-то только ему знакомую мелодию. Возможно, это помогало сосредоточиться.
— Так, так, — проговорил он, словно собираясь с мыслями, — трудную и благородную расследуешь тему. Понимаешь, лично меня возмутила публикация в газете «Советская Россия». Какое-то огульное очернительство. Поклеп на ВПК и Минобороны. Нас выставили какими-то казнокрадами что ли. Ведь при создании боевой системы ЗГРЛС не могло быть никакого волюнтаризма. Все решения принимались только коллективно. Возможно, что была какая-то техническая ошибка ученых. Но ведь это не волюнтаризм, как писала эта газета. Что же касается ПРО, то специально для тебя вот что расскажу. Эти сведения не являются государственной тайной. И о них надо уже открыто говорить. А то ведь сейчас демократы всех мастей нас военных и генералитет буквально мешают с грязью, обзывают бездельниками. Забыли, что именно военные вместе с оборонной промышленностью смогли создать надежный щит против американских ядерных ракет.
Честно признаюсь, что совсем не ожидал такой реакции от своего знакомого.
Далее он рассказал, что к середине 70-х годов США уже обладали мощнейшей ракетно-ядерной триадой из стратегических баллистических ракет, стратегической ударной авиацией с ядерными бомбами и ракетами, атомными подводными лодками с баллистическими ядерными ракетами. Кроме того, американцы к этому времени уже создали против советского ракетно-ядерного вооружения полностью автоматизированную систему предупреждения о возможном советском ракетно-ядерном ударе по США и их союзникам. А для СССР самым опасным был внезапный, массированный удар ракетноядерных сил США с баз метрополии, с европейского континента, с атомных подводных лодок, которые постоянно патрулировали в Атлантике, Средиземном море, Тихом океане.
— Понимаешь, такой удар по СССР, особенно в тот период, вполне можно было нанести совершенно случайно, — неторопливо рассказывал генерал-майор, — автоматизированная система предупреждения о ракетно-ядерном ударе США по несколько раз в году после ее создания из-за различных технических проблем выдавала ложные тревоги. Американские военные по несколько раз в году приводили в боевую готовность стратегические ракетно-ядерные силы. Правда всякий раз руководству США и вооруженных сил хватало времени и выдержки разобраться в ситуации и вернуть стратегические бомбардировщики на аэродромы, послать соответствующие команды управления на ракетные базы и атомные подводные лодки. Представляешь, какая разворачивалась против нас армада сил и средств первого удара? — задал он риторический вопрос. И вот против таких сил нам надо было противопоставить, прежде всего, свою систему предупреждения о ракетном нападении. Ее назвали сокращенно СПРН. Организационно она входит в противокосмическую оборону, сокращенно ПКО. А все вместе это войска ПРО и ПКО, которыми ныне командует генерал-полковник Вольтер Макарович Красков-ский. А до него целых 19 лет войсками командовал Герой Социалистического труда, генерал-полковник Юрий Всеволодович Вотинцев, который в 1967 году сам начал формировать эти войска.
О Вотинцеве вообще ходят легенды в войсках. Один мой знакомый из главного разведывательного управления Генштаба Вооруженных Сил СССР рассказал, что Центральное разведывательное управление США за 19 лет так и не смогло точно узнать, чем занимается Юрий Всеволодович. За ним и его делами американскими разведчиками в свое время велась настоящая охота.
Он ни перед кем не ломал шапку, даже перед Генеральным секретарем ЦК КПСС Леонидом Ильичем Брежневым. Душой болел за порученное дело и свои войска. Ему в мирное время еще во время командования отдельным корпусом ПВО в Средней Азии приходилось руководить противовоздушными войсками и не давать американским, иранским, турецким самолетам, вертолетам — воздушным разведчикам нахально перелетать границу СССР и фотографировать наши военные и гражданские стратегические объекты, добывать другую шпионскую информацию. Именно генерал Вотинцев не боялся взять на себя ответственность и отдавать приказы по уничтожению нарушителей воздушного пространства СССР.
— Можете дать мне телефон Вотинцева, необходимо с ним встретиться и поговорить о ЗГРЛС, — вопросительно посмотрел я на своего собеседника.
— К сожалению, у меня нет прямого контакта с генерал-полковником, — ответил мой знакомый, — несколько раз встречал его на различных торжественных мероприятиях, он меня узнавал, здоровался. Юрий Всеволодович ведь с 1986 года в отставке. В число близких его друзей я не вхожу. Познакомился с ним во время генштабовских проверок войск ПРО и ПКО. У меня нет номера его домашнего телефона.
— Так вы говорили, что именно Вотинцев стал в 1967 году формировать войска ПРО и ПКО? — стал я уточнять, а потом, показывая свою осведомленность, сказал, что Вотинцев формировал так же и систему предупреждения о ракетном нападении.
— Воинские формирования СПРН — отдельные радиотехнические комплексы были включены в ПКО, — отметил мой собеседник, — но задачи перед системой предупреждения о ракетном нападении стояли такие, что именно Вотинцеву пришлось привлечь для их выполнения все силы и средства ПРО и ПКО. Информация от СПРН выдавалась Верховному Главнокомандующему — Генеральному Секретарю ЦК КПСС — Председателю Президиума Верховного Совета СССР, министру обороны СССР, начальнику Генерального штаба, главнокомандующим Видами Вооруженных Сил государства. Степень достоверности этой информации должна была быть высочайшей. Время получения информации указанными руководителями такое, чтобы они могли оценить обстановку и принять решение на встречный или ответный ракетно-ядерный удар по агрессору. Да еще передать соответствующие команды управления для выполнения такого удара Ракетным войскам стратегического назначения, атомным подводным лодкам ВМФ через главкомат нашего Военно- морского флота.
— Действительно генералу Вотинцеву пришлось столкнуться с крайне сложной задачей, — поддержал я разговор, — как же удалось ее выполнить?
— Об этом надо говорить с ним, если он согласится, — бросил реплику генерал-майор, — создание ПРО и ПКО было задачей особой государственной важности. К ней привлекались лучшие научные и производственные кадры нашего государства, очень многие предприятия военно-промышленного комплекса СССР. По сложности эту задачу вполне можно приравнять к советской ракетно-ядерной программе. К сожалению, из-за секретности пока открыта лишь малая часть информации об этих уникальных войсках и их вкладе в обороноспособность государства. Будем надеяться, что в дальнейшем журналисты и писатели
