— Она не может так поступить — прошептала Уртиция.
— Мне жаль причинять тебе боль, и я был бы уверен в добрых намерениях Бетиции, если бы не её свидание с Феликсом.
— Я тебе не верю! — она гневно вскинула голову, — эй, Фрикса, Мольфи, кто-нибудь?!
Дверь приоткрылась, и в проёме возникло испуганное лицо Фриксы.
— Вы что-то хотели, ваше сиятельство?
— Где Феликс? Я должна сменить ему повязку.
— Он это, в библиотеке. Прикажете позвать?
— Что он там делает? Я же сказала, что ему нужен покой.
— Он беседует с госпожой Бетицией. Так прикажете его позвать?
— Нет… не надо… потом. Я сама… Перевязка не срочная. Можешь идти.
Она развернулась лицом к стене. Её плечи странно дёрнулись.
— Мне очень жаль, — тихо произнёс Румпль.
— Нет, ничего страшного, — сухо ответила девушка, — но спасибо за сочувствие и честность.
Она снова повернулась к нему лицом. В её глазах холодно поблескивал ледок.
— Соберите людей в зале, Румпль. Мне нужно объявить моё решение.
Мольфи спустилась к задней двери замка. Дверь выходила на склон холма и через неё открывался вид на луговину и далёкий лесок, позади которого, где-то за горизонтом, лежал её родной город. Мольфи уже давно выпросила у Фриксы ключ и частенько ходила сюда, просто вдохнуть свежего воздуха, свободного от вечных запахов большого хозяйства, и побродить по росистой траве. Когда она ходила, ей всегда лучше думалось.
К её удивлению ещё в проходе она заметила отблески закатного солнца. Кто-то открыл дверь. Она была уверена, что никто не догадывается о её прогулках. После истории с волками Ларс настоял на том, чтобы все выходы из замка были постоянно закрыты.
Привстав на цыпочки, она тихо прошагала вперёд и выглянула за поворот. Там был Ангис. Он сидел на корточках и почёсывал за ухом большого серого пса.
Мольфи удивилась. Ей показалось, что она раньше не видела этой собаки в замке.
Ангис что-то прошептал на ухо псу и ещё раз потрепал его загривок. Тот преданно смотрел в глаза человеку. В руке Ангис держал какой-то предмет. Мольфи показалось, что это подвеска в виде молоточка. Такие должны носить ординаторы. Странно, откуда она у Ангиса.
Тот протянул молоточек псу. Зверь внимательно его обнюхал и снова уставился на человека. Ангис убрал подвеску в карман и выпрямился. Мольфи увидела рядом с ним ещё двух собак. Все трое пристально глядели на Ангиса. Их взгляд был странно застывшим, будто остекленелым.
Человек достал из-за пазухи какой-то предмет. Приглядевшись, Мольфи с удивлением поняла, что это флейта.
Ангис поднёс инструмент к губам, и его пальцы забегали по дырочкам, словно бы он играл какую-то мелодию. Но Мольфи была готова поклясться, что не слышала ни звука! Ей стало не по себе.
Странный флейтист опустил инструмент и вытянул вперёд руку. Повинуясь его команде, собаки встали и молча потрусили вниз по склону в лес. И тут Мольфи стало жутко.
Она попятилась за угол, развернулась и побежала. Выскочив во двор, бросилась в первую попавшуюся дверь. Ей казалось, что Ангис и его волки бегут за ней. Сидевший на скамеечке у входа тощий человек проводил её удивлённым лисьим взглядом. Под ногами зашуршала пожухлая осенняя трава. Это был дворик капеллы. Башмак зацепился за корень, и Мольфи ничком повалилась в заросли крапивы.
— Разве ж можно так носиться…
Чьи-то сильные руки вытащили её из переплетения жгучих ветвей. От крапивных ожогов у неё заслезились глаза. Мольфи протерла их рукавом, размазав по лицу зелёный сок и грязь.
Перед ней стоял плотный человек в походной куртке, подпоясанной выцветшим жреческим кушаком. Увидев её чумазую физиономию, он не сдержал улыбки. Мольфи насупилась и высвободила руку.
— Спасибо, но я спешу.
— Куда, если не секрет? Неужели в храм, — он протянул руку в направлении капеллы.
— Может и туда… — Мольфи недоверчиво разглядывала собеседника, ей казалось, что она уже когда-то его встречала.
— Тебя зовут Малфрида?
— Да. А откуда… Постойте, я вас помню. Я видела вас летом. В лесу. На опушке… — она замолчала и немного попятилась.
— Я тоже это помню, — кивнул Ялмар, — и я хочу с тобой поговорить.
— О чём? — подозрительно спросила девушка, — я, вообще-то, не разговариваю с незнакомцами.
— О твоей госпоже.
— Уртиции? Почему вы хотите про неё говорить? — подозрительность в её голосе только усилилась.
— Потому, что ей грозит опасность, а ты можешь её предотвратить.
Мольфи закусила губу. Её терзали сомнения. Наконец, она решилась.
— Хорошо, я поговорю с вами. Но недолго. А то меня будут искать.
Ялмар жестом указал на каменную скамеечку.
— В ногах правды нет, садись.
Разговор с Бетицией привёл Феликса в достаточно мрачное расположение духа. Она явно чего-то недоговаривала, да и выглядела не слишком здоровой. Молодого человека готовили скорее на роль солдата, чем целителя и понять в чём дело он не мог. Но одним только лишь нервным потрясением объяснить состояние девушки было нельзя.
От этих мыслей его отвлёк голос капитана Игана.
— Вот вы где. Госпожа Уртиция никак не может вас найти…
— Да, — несколько рассеянно отозвался Феликс, — что вы сказали? Она меня ищет?
Иган кивнул.
— Она у себя?
— Не спешите. Она собиралась приготовить какое-то снадобье для вас и просила меня спуститься в погреб за кувшином вина. Раз уж вы всё равно к ней пойдёте, не захватите кувшин? Мне ещё нужно отдать ряд распоряжений, и не хочется задерживать её сиятельство.
— Конечно, — согласился юноша.
— Кувшин должен быть внизу. Вам нужно его только взять, — Иган сделал неопределённый жест в сторону небольшой двери в стене.
Феликс быстро сбежал по лестнице и попробовал оглядеться. В винном погребе не было окон и свет попадал внутрь только через дверной проём. В полумраке вокруг громоздились пузатые бочки и штабеля бутылок. Ничего похожего на кувшин на глаза не попадалось. Феликс сделал несколько шагов вглубь погреба, надеясь, что тот стоит на одном из столов. Позади глухо ударила дверь и стало темно. Очень темно.
— Эй, откройте её обратно! Мне здесь ничего не видно!
Ответом ему был лязг щеколды.
Феликс пробурчал про себя что-то должное обозначать ругательство и побрёл к двери. Окружавшая его темнота была абсолютной. Сколько он не напрягал зрение, даже проблеска света не возникало в окружившем его мраке. Колено ударилось обо что-то твёрдое, он резко отшагнул в сторону, и тьма озарилась фейерверком ярких вспышек.
— Ах ты… — Феликс довольно болезненно приземлился на каменный пол.
Он дотронулся пальцами до лба. Определённо будет шишка. Встал на ноги и сообразил, что потерял направление.
— Эй, кто-нибудь?
Его голос слабым эхом отразился от массивного каменного свода. Винный погреб был глубок и вряд ли
