блаженном забытьи он даже не раскрыл глаза, а лишь лениво подумал: «Пусть себе вбивают гвозди, где им нравится. Подремлю-ка я еще чуть-чуть. Может, приснится что-нибудь хорошее, а нет ничего лучше приятного сна…»
И действительно, сон удался на славу. Ему почудилось, что он взлетает в воздух, как на самолете. Потом его закружило, что-то загудело, и плавное покачивание вновь погрузило его в глубокий сон.
Внезапно он сквозь сон почувствовал сильный рывок, словно от удара, потом что-то громыхнуло, его закачало, и тогда он окончательно проснулся.
«Где я? — силился понять Ленивец. Он широко раскрыл глаза, но ничего не увидел. Было очень темно, и под ним что-то странно шелестело. — Сено, — догадался он, облегченно вздохнув. — Но где ящик? Ведь был же ящик, было солнце, и на небе полно облаков… А может, я в ящике? — Вытянув руку, он провел ладонью по доскам. — Ящик, кажется, вокруг меня, а я на самом деле в ящике. За это время могло случиться что-то интересное».
На него вдруг напал приступ икоты, и тут же снаружи послышался чей-то голос:
— Эй, Франек!
— Что? — отозвался другой голос.
— Ты икаешь, выпей воды.
— Да это не я!
— А кто?
Но тут заурчал двигатель, ящик заколыхался, и до Ленивца наконец дошло, что он совершает неожиданное путешествие в заколоченном ящике на неизвестном транспортном средстве. Теперь он мог спокойно ждать, поскольку ворчание двигателя и стук колес заглушали любые другие звуки.
«Интересно! — подумал он чуть позже, хотя думать ему совершенно не хотелось. — Интересно, куда это мы едем и в качестве кого я нахожусь в этом ящике?»
Дальнейшие размышления дались ему столь тяжело, что он попросту перестал над этим задумываться.
Наконец они остановились надолго.
«Что со мной будет? — спросил себя Ленивец. — А впрочем, пусть об этом беспокоятся другие! Во всяком случае, здорово я прокатился».
Находившиеся в кузове люди мучились теперь, снимая с автомобиля что-то очень тяжелое. До Ленивца доносились их громкие жалобы и проклятия.
И тут на него снова напал приступ икоты.
— Опять! — раздался знакомый голос. — Слышал, Франек?
— Слышал.
— Может быть, ты — чревовещатель?
— Да говорю тебе, это не я!
Ленивец попытался сдержать икоту, но это оказалось свыше его сил.
— Да это, кажется, в ящике! — прозвучал первый голос.
— Ты спятил, товар не может икать!
— Да не сойти мне с этого места, говорю, в ящике! — снова закричал первый.
— Так погляди.
— Толстяк запретил вскрывать ящики.
— А мы снова приколотим крышку.
— Тогда давай!
Ленивец почувствовал, как его поднимают вместе с ящиком и опускают на землю. «Я спасен, — подумал он. — А путешествовал я, оказывается, в качестве товара. Но какого?..»
Но тут ящик стукнулся о землю, и Ленивец; подскочив, как мячик, ударился головой о доски, да так, что искры из глаз посыпались. Кто-то поддел крышку, кто-то приподнял ее и, потрясенный, испуганно вскрикнул:
— Господи Иисусе! Здесь кто-то есть!
— Пожалуйста, не бойтесь, это я! — закричал Ленивец, увидев над собой чье-то покрытое каплями пота лицо и пару широко раскрытых, испуганных глаз.
— Что ты здесь делаешь? — заорал мужчина. Приподнявшись, Ленивец спокойно уселся в ящике, массируя ладонью ушибленную голову.
— Не надо так кричать, а то я все забуду. Ухватив Ленивца за воротник, мужчина вытащил его из ящика, словно кролика.
— Откуда ты тут взялся?! — зарычал он. Ленивец скроил слезливую гримасу:
— Я как раз сам хотел спросить об этом.
Мужчины остолбенело глядели на него и внезапно разразились неудержимым смехом. Они хохотали до слез, прямо-таки давились от смеха и никак не могли остановиться. А Ленивец спокойно стоял, озираясь вокруг чуть удивленными глазами.
Он находился в подвальном гараже, сквозь приоткрытые двери которого проникал дневной свет, и были видны голые бетонные стены помещения. В углу стояла бочка из-под бензина, а в глубине гаража на полках, сколоченных из неоструганных досок, лежали упакованные в картон рулоны.
Ленивец вспомнил о поручении Кубуся «разузнать, что находится в рулонах». Поэтому все его внимание сосредоточилось теперь на этих казавшихся столь невинными свертках. Ему хотелось подойти к ним, содрать упаковку и узнать, что в них содержится. Но он не мог сделать этого на глазах двух мужчин.
Один из них, молодой блондинчик, тыльной стороной ладони отирал с лица слезы.
— Ну и товар мы привезли, — сказал он и, не удержавшись, снова разразился хохотом.
Другой, рослый верзила в клетчатой рубашке, рубанул рукой воздух.
— Это ты, Франек, велел погрузить этот ящик.
— Дружище, — ухмыльнулся блондинчик, — он стоял на краю. Нужно было в него заглянуть.
— А с ним что делать? — Верзила кивнул в сторону мальчика.
Блондинчик пожал плечами:
— Делай что хочешь, но ничего не говори Толстяку, а то получишь от него взбучку.
— Это ясно, — шепнул верзила. — Надо отпустить его, а самим еще раз съездить за остатком. — Он стукнул себя по лбу. — Это надо же! Если Толстяк узнает, беда! — И, повернувшись к мальчику, крикнул: — Давай скачи отсюда, а то ноги повыдираю!
Ленивец заморгал заспанными глазами.
— Простите, а где я сейчас?
— Не спрашивай, а задавай деру! — рыкнул верзила.
— Простите, но вы меня привезли сюда, вы и отвезите назад.
— Он прав, — засмеялся молодой блондинчик. — Не станет же он возвращаться назад пешком.
Верзила вынул из кармана монетку и протянул ее мальчику.
— Вот тебе на автобус, и исчезни с глаз моих! Ленивец подбросил монетку на ладони. Краем глаза он еще раз зыркнул в сторону таинственного товара. На полках у стены лежали аккуратно сложенные рулоны.
— Хорошо, — согласился мальчик, — я могу уйти…
Глава XXXVI
ГИПЦЯ СООБЩАЕТ СЕНСАЦИОННУЮ НОВОСТЬ
После обеда Кубусь и Гипця встретились у «Августинки».
— Говорю тебе, Гипця, это бомба! — сказал Кубусь. — Мы идем по следу величайшей аферы. Нужно только разгадать загадку.
— А то пианино и те рулоны? — язвительно заметила Гипця.
— Вот этого я не могу понять. Может, это одна громадная шайка?
