– Это мой отец, – проговорила она негромко. – Я его почти не помню. Он погиб во время кораблекрушения, когда мне было три года. А мама… она покинула нас еще раньше.
Николь указала на другой портрет – увеличенный любительский снимок, довольно расплывчатый. Девушка ни капли не походила на родителей, но, может быть, причиной тому было качество фотографий. Значит, она сирота. Мишель почувствовал, что проникается к ней симпатией.
– Ну что, пойдемте? – предложила Николь.
Дорогой Мишель расспрашивал спутницу о грабеже. Странное дело, но девушка явно темнила, долго мялась, прежде чем ответить, словно боялась попасть впросак.
– Господина Рамадона не было дома? По крайней мере, так говорится в газете.
– Э-э… ну да, – промямлила девушка.
– Он сразу обнаружил кражу?
– Вроде. На следующий день, это уж точно.
– И тут же обратился в полицию? Николь еще больше смешалась.
– Не знаю… наверное, – проговорила она в конце концов.
– Пропало что-нибудь ценное?
– В общем, да. Кое-что из отцовских вещей, для меня они были памятью, а что касается остального – из дяди много не вытянешь. – Девушка вздохнула. – Как только стану совершеннолетней, перееду в Даур, это в пяти километрах отсюда, там у отца дом. Кажется, сейчас дядя его сдает. Всю нашу мебель запихнули в одну комнату. Я там не была с тех пор… как отец исчез. Слишком много тяжелых воспоминаний, но лучше уж там, чем здесь…
Мишелю было не по себе. Николь Марнье держалась вполне раскованно. Дядю она явно недолюбливала; тем более удивляли ее недомолвки, как только разговор касался ограбления. А самым поразительным были ее слова о тяжелой семейной обстановке – слова, сказанные человеку, с которым она знакома считанные минуты. За всем этим проступало полнейшее смятение, душевное одиночество.
Мишель перевел беседу на другую тему: он рассказал девушке о благотворительном празднике, о Даниеле и двойняшках…
– Я часто жалела, что у меня нет ни брата, ни сестры, – призналась она.
Появление Николь произвело в «Маргийери» фурор.
Мишель представил ее товарищам. Двойняшкам новая знакомая явно пришлась по душе. Не успела она приняться за починку старого кресла, как те мигом пристроились рядышком.
– Вас… зовут мадемуазель Марнье? – спросила Мари-Франс.
– Да, можно просто Николь, – ответила девушка. – А тебя?
– Мари-Франс, а это – Ив. Мы близнецы.
– Хорошо ладите друг с дружкой? Вместо ответа двойняшки расхохотались. Затем, немного подумав, девочка робко добавила:
– По-моему, в Дауре жил какой-то Марнье, вы с ним знакомы?
Николь широко открыла рот, словно ей внезапно стало не хватать воздуха. С расширившимися от изумления глазами она нагнулась к своей маленькой собеседнице.
– Это мой отец, – пробормотала она еле слышно. – Откуда ты про него знаешь?
Озадаченная такой реакцией, Мари-Франс увильнула от прямого ответа.
– Точно не помню… Где-то слышала фамилию! А он по-прежнему там живет?
Лицо Николь еще больше помрачнело.
– Нет… я давно уже сирота.
Мари– Франс покраснела, потупила глаза, не зная, как себя дальше вести. На выручку ей пришел Ив.
– Вы живете в Дауре? – спросил он.
– Нет, на улице Рампар, у дяди. Обязательно приходите в гости. А ты правда не помнишь, откуда знаешь фамилию моего отца? – настойчиво расспрашивала девушка.
Но Мари-Франс выглядела такой потерянной, что Николь уже не знала, что и думать, и, проявив великодушие, больше не стала к ней приставать. Мари-Франс схватила брата за руку и, не говоря ни слова, потащила его за собой. Вместо того чтобы вернуться к работе, Николь еще долго сидела, задумчиво глядя куда-то вдаль.
– Кладем три или одну? – спросил Ив, сидя за письменным столом в комнате, которую делил-с сестрой.
– Хм… одну. Две остальных прибережем на завтра.
– А если она потребует весь альбом… может, это ее?
– Ты видел дату на штемпеле? Эти три открытки господину Марнье – самые свежие, а им больше десяти лет. Она же тогда была совсем малышкой… Сколько ей, по-твоему, лет? Двенадцать, тринадцать?
– Может, все четырнадцать! – изрек Ив с необычайно важным видом.
– Собственно, не все ли равно? У тебя был альбом с открытками в два или три года? Ну? Как только сестра вставляла свое «ну», Ив шел на попятную.
