– А если его не будет? Не наступит ли тогда «добровольное принуждение»?
– Успокойтесь. Никто вас не насилует. Вы сами запутались во времени и запутали других. Неужели вы им – и себе не поможете?
– А как же вы, Нево? – осторожно поинтересовался я.
– Я еще не принял решения. Моя дорога в будущее пока не определена. Мой главный интерес – открыть как можно больше вариантов будущего.
Это был чрезвычайно важный совет – и я, после размышлений, согласился с Нево. Мы немедленно приступили к обсуждению, что понадобится для машины времени.
10. Сборы в дорогу
Машина была доставлена Конструктором. Она была вморожена в куб льда, выпиленный из Земли. Затем Конструктор разделился на четыре одинаковых пирамидки, которые встали по углам куба. На наших глазах, мерцающая в ледяной глыбе машина, собранная из останков проколотого деревом времямобиля образца 1938 года, а также разбомбленных джаггернаутов и Zeitmaschine, стала возникать из мерцающей глуби, обнажая примитивизм и несовершенство. Не знаю, как морлоку, но мне лично в этот момент стало стыдно за такую несовершенную технику перед лицом Конструкторов. Становилось ясно, что, помимо заправки платтнеритом, потребуется ремонт. Мы запросили у всемогущего Конструктора газовую горелку, ключи, набор молотков по металлу и массу прочих инструментов. Конструктор также изготавливал по нашему требованию детали нужного размера и диаметра.
В результат трудно было поверить. Я много видел цехов и мастерских. Я видел жидкий чугун, текущий в бессемеровские конвертерные печи, где он продувался кислородом, насыщаясь зеркальным чугуном и углеродом, превращаясь в высококачественную сталь… И многое другое. Но такого… казалось, передо мной доменная печь в миниатюре, производящая любые отливки, причем уже обработанные на станке! Только теперь я по достоинству оценил этот металлический муравейник.
– Субатомная трансмутация намного более тонкий процесс, чем переплавка.
Я взял гаечный ключ. Подобно другим инструментам, он был вылит Конструктором мгновенно, по первому требованию Нево. Совершенно гладкая, без заусенцев и шероховатостей рукоять, цепкий зев и контурные выступы. Рычажный, торцовый и раздвижной. Универсальный. И ни единого шва или трещинки, скола или малейшего металлического или конструктивного дефекта. Он был просто совершенен, этот ключ.
– Знаешь, когда берешь в руки такое… – я покачал инструментом перед лицом Нево. – просто мурашки по коже.
Нево покачал головой:
– Вот так сказал бы и пещерный человек, которому с неба свалилась отвертка.
Путешествие в миллион лет должно было отнять у нас тридцать минут. Если мы при этом заглянем в палеоцен – то тридцать часов. Поэтому на всякий случай я запасся водой и провизией, а также теплой одежонкой, взамен истрепавшейся армейской куртки Конструктор изготовил для меня какое-то серебристое одеяние: не то плащ не то пальто, увесистое как бронежилет.
– Я не стану, – заупрямился я.
– Что ты не станешь? – поинтересовался Нево.
– Носить это. Оно же… вылезло из него. Это противоестественно – носить продукты выделения организма.
Морлок похлопал меня по плечу длиннопалой рукой.
– Еще как станешь, – сказал он. – Ты же не знаешь, что ждет нас ТАМ.
– Да что бы ни…
– Помнишь, – мягко перебил он. – Как ты не хотел кушать наш… – и тут он произнес жидкое слово, от которого у меня подступил ком к горлу. Так назывался их «сыр» тошнотворного вида, которым мне приходилось питаться в Сфере.
– Думаю, – сказал я, – что о некоторых вещах лучше не упоминать, – и затопал в соседнюю комнату.
Машина времени получилась что надо: прочная, но формами похожая на шедевр кубиста- абстракциониста: угловатый металлический короб, совершенно голый и без крышки. О краске и речи не было. Зато рычаги намного совершеннее тех, что были сконструированы (а, точнее, заимствованы) Нево (со свалок запчастей палеоцена!). Тут тебе и хронометры с циферблатами (пусть написанными от руки) и хромированные рычаги, и никелированные переключатели. Причем допускалось лавирование во времени: мы могли шастать и вперед и назад – как я в своей первой конструкции. К сожалению, работа этого художника не дошла до нашего времени, с грустью подумал я о своей первой модели.
Все было готово к путешествию. Нево уселся на сидение водителя (не какая-то там тебе деревянная лавка!). На нем был тот же сверкающий серебряный комбинезон, изготовленный внутри Конструктора, и новые очки на довольном и, как мне показалось, несколько нахальном лице. Он был горд как ребенок, которому дали прокатиться на велосипеде-пауке.
Я уселся рядом, и последний раз осмотрел багаж.
Как только мы оказались внутри аппарата, стены мгновенно стали прозрачными (что за металл, о Гефест!) За прозрачными стенами нашей гостиной мы увидели белые пустоши Белой земли: простершиеся в бесконечность, залитые кроваво-золотистым рассветом.
Несмотря на то, что температура не изменилась, я почувствовал холод и поплотнее запахнул мой новый «халат» из того же серебристого материала.
– Похоже, все в порядке. – Заметил Нево. – Пора.
– Так как же, – высунул я нос из халата. Мы так и не решили, куда сначала – в будущее или…
– Решение за тобой, – сказал морлок. Но в его глазах промелькнуло лукавое участие.
