не хотела, чтобы ты уезжал. Поэтому теперь не могу простить тебе черствости и стремления спрятать голову в песок.
Джефри почувствовал, как что-то внутри у него умерло, когда услышал от Мелани то, что больше всего боялся услышать. Теперь он ей больше не нужен.
— Ты играешь нечестно, Лисенок! Сначала сама выбрасываешь меня из своей жизни, а потом злишься на то, что я ухожу. — Значит, он опять ошибся. Выяснение отношений им не помогло. Напротив, лишь ожесточило обоих.
— Не собираюсь больше обсуждать это, — твердо произнесла Мелани.
— Не волнуйся, я все понял. — Он направился к входной двери. — Пойду немного прогуляюсь. Мне необходим свежий воздух. А ты подумай над моими словами, поразмысли над тем, что я тоже нуждался в твоем участии, когда мы оба — слышишь, оба! — потеряли нашего сына.
Джефри не стал дожидаться ее ответа, вышел из дома с такой тяжестью на душе, какую не испытывал с момента смерти их ребенка.
Когда это произошло, он горевал долго и тяжело, но всегда помнил, что у него есть утешение, его жена Мелани.
За все шесть лет разлуки она ни на минуту не покидала его сердца, его мыслей. Теперь он понимал, что в глубине души всегда надеялся на то, что когда-нибудь они смогут все начать заново и сумеют создать такое будущее, какого заслуживают. Счастливое и прекрасное. Именно это уготовила для них судьба.
В городском сквере Джефри сел на скамейку под раскидистым деревом и уронил голову на руки.
Да, он покинул Мелани, потому что слишком сильно нуждался в поддержке, которой так и не дождался от нее. Но получилось, что ушел, так как оказался слишком слаб, чтобы остаться.
Как только он скрылся за дверью, Мелани опрометью бросилась в свою комнату и упала на кровать. Она была опустошена. Сначала ее истерика, потом ссора с Джефри…
В памяти звучали его слова: «Я люблю тебя. Мне необходимо снова быть рядом с тобой». Но надолго ли? До той поры, пока очередная беда не обрушится на их плечи? Ведь жизнь состоит из взлетов и падений, и любая семейная пара проходит и через то, и через другое.
Джефри ушел от нее тогда, и она не могла быть уверена в том, что он не поступит подобным образом еще раз. Несмотря на то, как сильно она его любила и хотела бы снова ему доверять, Мелани не могла переступить через свой страх.
Смешно, но сначала она считала, что не хочет делить свое будущее с Джефри лишь потому, что когда-то дала себе слово не рассчитывать больше на материнство.
Но слезы вымыли страх из ее души. Оплаканное горе распахнуло сердце Мелани для новой возможности забеременеть, благополучно родить ребенка и делать все, чтобы тот был здоров и счастлив. Ее сердце могло не выдержать груза неизрасходованной любви, которую следовало изо дня в день отдавать близким людям. А память об их первом мальчике теперь должна была лишь укрепить Мелани в намерении родить еще хотя бы одно дитя.
Но сначала ей следовало избавиться от обиды на Джефри.
Мелани встала с кровати, пошла в кухню и стала убирать в шкаф перемытую и высушенную посуду, при этом отчаянно пытаясь сохранять свой разум спокойным и хладнокровным. Но разговор с Джефри не давал ей расслабиться.
«Я не уходил от тебя… Ты сама отделалась от меня… Ты играешь не по правилам… Вычеркнула меня из своей жизни, а потом обиделась на то, что я ушел…» — Его слова все звучали и звучали у нее в ушах. На самом деле она ведь не делала этого, правда? Джефри просто искал предлог, чтобы переложить свою вину на ее плечи, вместо того чтобы покорно согласиться с ее доводами.
Но стоп! Не только ведь у ее мужа, но и у ближайшей подруги Роны тогда тоже создалось впечатление, что Мелани хочет лишь одного — побыть в одиночестве.
Она совсем запуталась и решила отбросить эти тревожные мысли, отказываясь анализировать их дальше. Закончив убирать посуду, Мелани выпила чаю с лимоном, вышла во двор и села на скамейку.
Было довольно прохладно, и она стала размышлять, куда мог пойти Джефри и как надолго он задержится здесь после выяснения их отношений. Скорее всего теперь он вернется в Лондон.
Ее сердце защемило от внезапной тоски, и она почувствовала себя так, словно совершила самую большую глупость в своей жизни. Хотя, наверное, еще большей ошибкой было бы снова довериться Джефри. Пусть лучше он сразу уедет и уже больше не возвращается. Разве не этого ей хотелось все последнее время?
Озабоченно потирая лоб, Мелани осознала, что никогда еще не чувствовала себя такой опустошенной.
Она не помнила, сколько времени просидела на скамейке, когда очнулась и увидела, что к калитке подъехал микроавтобус. Дверца сзади открылась, опустился металлический подъемник, и из салона выкатилось кресло отца.
Шофер Эндрю Райдер докатил старика до крыльца. Потом помог ему подняться на ноги. Мелани поддерживала отца, пока Эндрю ставил кресло на верхнюю ступеньку. Потом они вместе усадили в него Патрика.
— Как поживаешь, Мелани?
— Хорошо, Эндрю. А ты?
— Тоже неплохо. — Парень дружелюбно улыбнулся. — Патрик не дает мне спуску.
— Кому-то же надо заниматься твоим воспитанием, — ворчливо ответил отец.
Эндрю рассмеялся.
— Увидимся завтра утром.
— Ты пообедаешь сейчас или позже? — спросила Мелани, когда Эндрю ушел.
— Потом, дорогая. Мне хотелось бы немного посидеть на свежем воздухе.
Она всмотрелась в его лицо, и ей показалось, что сегодня он выглядел более уставшим, чем обычно.
— Как прошел день? Тебя совсем замучили эти занятия, — сказала она.
— Не скрою, я чувствую себя выжатым лимоном, — проворчал он. — А где Джефри?
— Пошел прогуляться.
— Похоже, вы поссорились.
Мелани не знала, как лучше ответить.
— Мы разговаривали и незаметно разгорячились. Полагаю, Джефри не задержится у нас надолго.
— Вот, значит, как… — протянул отец. — А я уж было подумал, что вы сумеете договориться и найдете способ вернуться друг к другу.
При этих словах глаза Мелани наполнились слезами. Ей пришлось резко смахнуть их. Она не позволяла себе плакать долгие годы, а теперь, похоже, решила наверстать упущенное.
— Я боюсь, папа. Боюсь, что если снова впущу Джефри в свою жизнь, то опять жестоко пострадаю.
Отец вздохнул.
— Понимаю, Лисенок. Страх — ужасная вещь.
Она повернулась к нему, удивленная таким ответом.
— Что ты можешь знать о страхе? Ты — самый отважный человек, которого я когда-
