– Еда. – Хэнк взъерошил емy волосы. – Начинаешь привыкать.
Теодор улыбнулся ему в ответ и перевел взгляд на ведро.
– Устрицы похожи на мидий, – объяснил Хэнк.
– Фи! – Мальчик сморщил нос, нагнулся над ведром, нахмурился и спросил: – А из них дым идет?
Хэнк весело расхохотался. Он встал и поднял ведро.
– Нет. Просто Смитти так готовит всю еду. А вот тебе загадка. Что ты должен делать, если потерялся?
Мальчик пожал плечами:
– Не знаю.
– Просто подожди обеденного времени. Увидишь дым и пойдешь на него назад, домой.
– Как сигнальный костер!
– Да, парень. – Хэнк хихикнул. – Ну где же маленькая Смитти? Слышала бы она твои остроумные замечания.
Теодор, однако, не смеялся. Сложив руки за спиной, он смотрел на Хэнка серьезными глазами, слишком серьезными для такого маленького ребенка.
Хэнк потрепал мальчика по плечу.
– Почему такая вытянутая физиономия?
Тот пожал плечами.
– А я думал, мы друзья, – заметил Хэнк.
– Мы и есть друзья.
– Тогда скажи, в чем дело.
– Я однажды слышал, как Смитти сказала, что она научится готовить, даже если придется погибнуть, вникая в тайны костра.
Хэнк язвительно подумал про себя, что она может и их всех за собой потянуть – вспомнить хотя бы вчерашний ужин: он вручил ей гигантский плод хлебного дерева, а пока она его готовила, он почти исчез, превратившись в маленький уголек.
– Я не хочу, чтобы Смитти умерла, как и все остальные.
– Ну, это просто так говорят. Готовка не убьет ее. – Хэнк посмотрел мальчику в глаза. – Ну а что касается смерти... не надо прятаться от нее. Ничто не вечно.
– Почему?
– Потому что смерть – это часть жизни.
– Нет, почему мы не можем жить всегда?
– Потому что все умирают, чтобы могло родиться что-то новое.
– Я не хочу умирать.
– Когда мы умираем, то какая-то часть остается на земле. – Хэнк встал на колени, чтобы смотреть Теодору в лицо. – Вот возьми, например, нашу игру в слова. Мы все время задаем в ней одни и те же вопросы. Она как бы движется по кругу, да?
– Угу.
– Жизнь – она тоже как круг. – Хэнк даже нарисовал круг на песке. – Земля – пыль, рождается человек, живет, умирает и снова превращается в пыль, становится частью земли. Понимаешь?
– Вроде бы.
Хэнк взял пригоршню песка.
– Дай руку. – Он высыпал песок в ладони мальчика. – Как ты полагаешь, что такое песок? Что ты чувствуешь?
Теодор перетер его в ладонях.
– Это как маленькие камешки.
– Вот именно. Эта пригоршня песка была когда-то одним целым с утесом, с теми большущими скалами.
– Не может быть!
Хэнк важно кивнул.
– Но море, ветер и время превратили скалы в песок. Именно то, что ты держишь в руке, может, когда-то было камнем в какой угодно части света.
– В Китае?
– Почему нет? Вспомни, Смитти говорила, что получится, если расплавить песок?
– Он станет стеклом.
