Графиня, покончив с устрицами, устремила взор сквозь стоявшие на столе розы на свою компаньонку и заверила ее, что она прекрасно выглядит: настолько прекрасно, что все просто должны заметить ее необычайную миловидность и, будь среди сидящих здесь мужчин хоть один, умеющий ценить красоту…
Графиня вскинула лорнет и сквозь него окинула зал внимательным взглядом.
— О, здесь есть такие ценители, да не один! Я правильно выбрала для вас именно этот оттенок розового — словно сердцевинка чайной розы!
Но тут графиня увидела, что официант колдует над спиртовкой с темными ломтиками оленины, предварительно сваренными в вине, и старая леди уже не могла отвести от этой церемонии глаз.
— О, какой ответственный момент! — объявила она. — Необходимо сосредоточиться! Надеюсь, они здесь знают, как готовить оленину — нельзя ее пережарить или недожарить! И очень важно, в каком она варилась вине… Надо бы отличный густой кларет… ах!
Графиня замолчала, когда перед ней поставили тарелку, но тут же обратилась к официанту с прежней просьбой: не отходить, пока она не распробует мясо. К ужасу Люси, лицо графини выразило полное разочарование, и она напрямик объявила, что либо это вовсе не оленина, либо жаркое просто загублено. Она приказа официанту унести мясо, потом окликнула его и заявила, что хочет говорить с главным официантом. В ее время его звали не то Жюль, не то Джулиан — что-то в этом роде, но сейчас-то он уже, наверно, умер или, во всяком случае, его здесь больше нет. Как бы то ни было, она хочет говорить с тем, кто теперь исполняет обязанности maоtre d'hфtel, и ее интересует, смыслит он что-нибудь в оленине…
Официант заволновался и объяснил, что сейчас у них не хватает персонала, метрдотель в отпуске по семейным обстоятельствам и можно вызвать только его заместителя.
— Извольте! — самым высокомерным тоном отчеканила графиня. — И позаботьтесь, чтобы нам не пришлось ждать. У нас праздничный ужин, и я не хочу его омрачать, а из-за вашей оленины впечатление уже почти испорчено.
— Простите, мадам, — пробормотал официант и поспешил через весь зал, чтобы найти кого-нибудь, кто сможет утихомирить эту несносную старуху.
Когда он вернулся, у Люси было только одно желание — провалиться сквозь пол, так как графиня распространялась насчет плохих официантов вообще и скверных шеф-поваров в частности, а между тем за спиной официанта стоял высокий, темноволосый, серьезный молодой человек в строгой и безукоризненной черно-белой паре, который с легким поклоном осведомился, что так расстроило графиню.
Графиня подчеркнуто сухо ответила, что ее взволновал достаточно неприятный повод, подняла лорнет и с нарочитой медлительностью стала изучать молодого человека, причем он явно пробудил ее интерес.
— Вы заместитель maоtre d'hфtel, не так ли?
— Да, мадам. — Молодой человек поклонился.
— Не похоже, что у вас за плечами опыт, а maоtre d'hфtel должен быть очень опытным. Сколько времени вы работаете в «Сплендиде»?
— Уже год, мадам.
Брови графини поднялись.
— Всего год? А до этого где?
— Два года в Париже, в «Рице». А до того несколько лет в Нью-Йорке.
В блестящих глазах графини мелькнуло насмешливое одобрение.
— Да вы космополит! И ведь вы не англичанин, правда? Кто же? Француз, итальянец? Нет, вы не итальянец и не француз.
— Нет, мадам, — подтвердил молодой человек.
У Люси, наблюдавшей за этой сценой, от волнения перехватило дыхание — она узнала в молодом человеке того самого незнакомца, который накануне спас ее от грабителя. Она никогда не подумала бы, что он может служить в ресторане; сейчас его темные глаза смотрели холодно и несколько пренебрежительно, а в чуть опущенных уголках рта читалась легкая насмешка.
Графиня еще некоторое время изучала его, потом легким движением руки указала на оленину:
— Ну а в том, как надо готовить, вы хоть разбираетесь? Этим мясом можно кормить поваров на кухне, но никак не посетителей ресторана! Уберите его и позаботьтесь, чтобы мне подали что-нибудь съедобное. Передайте вашему шеф-повару, что я поражена тем, какое мясо он считает возможным подавать гостям.
— Хорошо, мадам, — с невозмутимым спокойствием отозвался молодой человек и дал знак официанту унести не понравившееся графине блюдо.
Старая леди снова подняла лорнет, чтобы еще раз вглядеться в него, а он повернулся к Люси и поклонился ей.
— Добрый вечер, мадемуазель, — сказал он очень тихо. — Надеюсь, после того как я вчера проводил вас, с вами никаких неприятностей не случалось?
Люси вспыхнула и, чуть ли не заикаясь, пробормотала:
— Н-нет, ничего похожего.
— И вы уже опомнились от того, что вор избрал вас своей жертвой?
— Да, да… благодарю вас.
Графиня смотрела на них с изумлением.
— О чем вы? — заинтересовалась она. — Люси, вы знакомы с этим молодым человеком? Тогда представьте его мне, пожалуйста, прошу вас.
Но Люси никак не могла выполнить ее просьбу, она понятия не имела, как зовут этого заместителя метрдотеля ресторана «Сплендид», ведь вчера, придя ей на помощь, он не представился ей. Молодой человек по всем правилам отвесил графине поклон и сообщил, что его имя Пол Эйвори и что вчера ему выпало счастье оказать небольшую услугу ее юной компаньонке. Глядя на кольца графини, отбрасывающие разноцветные отсветы всякий раз, когда она двигала своими худыми руками, он добавил, что вчера мисс Люси пережила серьезное потрясение. Наверно, ей повезло, что он случайно оказался поблизости.
— Боже мой! — воскликнула графиня, не отводя взгляда от молодого человека. — Должна сознаться, я слышала о происшествии, но мне и в голову не приходило, что спасителем Люси был настоящий современный рыцарь! Сэр Галахад[1] в образе Пола Эйвори! Пол Эйвори звучит довольно фальшиво. Никогда не поверю, что вас так нарекли при рождении, тут кроется какая-то интригующая тайна. — Графиня повелительно взмахнула рукой. — Присядьте и выпейте с нами шампанского. Или когда вы при исполнении обязанностей, вам это запрещено?
— Увы, мадам, запрещено.
— Жаль, — заметила графиня, пригубливая шампанское. — А мне хотелось задать вам уйму вопросов. Во всяком случае, зайдите к нам как-нибудь вечером, тогда мы непременно выпьем. Ну а что мы живем в доме номер 24 по Элисон-Гарденс, это вам уже хорошо известно. — И графиня бросила многозначительный взгляд на Люси.
Люси покраснела, но Пол Эйвори никак не отозвался на приглашение. Он лишь посторонился, пропуская к их столику официанта, который, унеся забракованное блюдо, вернулся передать извинения от шеф-повара и его заверения, что через несколько минут подадут другое, совершенно восхитительное.
Графиня сразу смягчилась и расплылась в добродушной улыбке, а Эйвори склонился над Люси и спросил, довольна ли она своей форелью. Люси, которая вообще не могла вспомнить, когда она ела форель в последний раз, застенчиво подняла глаза и поспешила
