это главное. — Взгляд его сделался суровым. — Теперь у нас появилась улика. Эта записка доказывает, что кто-то нарочно расстроил нашу свадьбу. Готов поспорить, что это именно из-за нее Сапог приходил к тебе ночью. Записка каким-то образом попала в руки Лейтону и случайно смешалась с твоими документами. Сапог хотел ее забрать.
Патрик взял у Арабеллы листок и внимательно перечитал текст.
— Я бы не назвал эту записку такой уж важной уликой. — Он взглянул на Тони. — Как ты докажешь, что в ней говорится о событиях пятилетней давности? Или что она побывала в руках у Лейтона? Здесь нет даже даты.
— Верно, — нехотя согласился Тони. — Но я точно знаю, что именно эту записку преступник послал Молли, чтобы она явилась в охотничий домик и разыграла перед Арабеллой сцену моей измены. Злодей не советует ей пить вино. В нем было что-то подмешано. Вот почему я не вышвырнул Молли на улицу сразу же, как только она пришла. Я осушил бокал вина, пока ждал Арабеллу. Что было потом, не помню. Очнулся я уже голый, в объятиях Молли, и увидел полные ужаса глаза Арабеллы.
Тони вдруг прищурился и обернулся к жене.
— В тот вечер ты опоздала. Почему?
— О, из-за ерунды! К дедушке пришли гости, я извинилась и хотела потихоньку улизнуть к тебе на свидание, но кто-то наступил мне на платье и оторвал одну оборку. Мэри вызвалась ее пришить. Ты, наверное, забыл, но в те дни я, Мэри и дети жили у дедушки. Бабушка уехала на несколько недель к своим друзьям в Новый Орлеан, и ему было одиноко. — Арабелла смущенно улыбнулась. — Я часто у него гостила — чтобы он не скучал… и чтобы можно было встречаться в тобой в охотничьем домике. А в тот раз, к моему огорчению, Мэри увязалась со мной, да еще детей прихватила, считая, что они поднимут дедушке настроение.
— Интересно, — задумчиво проговорил Патрик, не обращаясь ни к кому в отдельности, — было ли это простой случайностью? А раньше Мэри никогда не ездила с тобой в Гринли?
Арабелла покачала головой, лицо ее было встревоженным:
— Нет. Как-то не было повода. — Она нахмурилась. — Помнится, она и в тот раз все время жаловалась, что дом очень маленький и тесный — не то что в Хайвью.
— Зачем же она поехала? Ведь и она, и ее дети были чужими для твоего деда, — сказал Тони, подозрительно сузив свои синие глаза.
— Да, но он любил детей. С ними ему было весело. И в тот раз он все время твердил, какое это для него счастье, когда в доме звенит детский смех. — Арабелла невольно дотронулась до своего живота. — Мой ребенок был бы для него настоящим подарком. — Глаза ее лукаво блеснули. — Разумеется, при условии, что я родила бы его в законном браке.
— Ты могла вступить в законный брак пять лет назад, — мрачно изрек Тони, — если бы не чье-то злое вмешательство. — Он вернулся к своему вопросу. — Значит, в тот вечер ты задержалась из-за оторванной оборки?
— Не совсем, — нерешительно начала Арабелла. — Я задержалась из-за… из-за Мэри. Только теперь я понимаю, что она пришивала мне ее целую вечность. Я вообще не хотела возиться с этой оборкой, но она настояла. Закрутилась целая канитель. Горничная Мэри долго ходила за шкатулкой с нитками и иголками, потом Мэри никак не могла подобрать катушку нужного цвета и вдеть нитку в иголку. Наконец, сделав все это, она битый час пришивала оборку к платью. Я не находила себе места от досады. Сначала джентльмены, которые пришли в гости к дедушке, не дали мне быстро уйти из дома, потом эта злополучная оборка! — Она взглянула на Тони. — Пока Мэри хлопотала, я думала только о нашем свидании. Я боялась, что ты не дождешься меня и уйдешь.
— Как по твоему, она нарочно тебя задержала? — тихо спросил Патрик. — Или это всего лишь случайность?
— Не знаю, — ответила Арабелла. — Это и правда выглядит подозрительно. Особенно если учесть, к чему привело мое опоздание.
— Конечно. Но , может быть, Мэри совершенно искренне решила тебе помочь, только сделала это очень неуклюже? — предположил Патрик.
— На мой взгляд, — резко сказал Тони, — это больше чем неуклюжесть! Слишком уж много совпадений. — Он посмотрел на Арабеллу. — Какие джентльмены приходили к твоему дедушке? И самое главное, кто наступил тебе на платье?
— Я не знаю, кто это сделал. Я вообще ничего не заметила, а потом… — Взгляд ее сделался совсем несчастным. — Потом Мэри показала мне оторванную оборку, — тихо закончила она.
— Ага! — воскликнул Тони. — Значит, Мэри участвовала в заговоре! Бьюсь об заклад, это именно она узнала, когда и где мы с тобой встречаемся, и передала своему сообщнику.
— Ох, Тони! Я не верю, что она могла совершить такую подлость!
— Она была против нашего брака — так же, как и твой отец. Но открыто помешать тебе она не могла: ты была уже взрослой и финансово независимой. Вряд ли твой отец при всей его нелюбви ко мне стал бы участвовать в таком жестоком и бесчестном заговоре. А Мэри не погнушалась ничем, чтобы расстроить нашу свадьбу. — Пытаясь успокоиться, Тони вделал глубокий вдох. — Все знают, как сильно она любила твоего отца. Она лишила тебя счастья, чтобы сделать счастливым его.
— Тони прав, — сказал Патрик, глядя на Арабеллу потеплевшими глазами. — Твоя мачеха была очень привязана к твоему отцу. И когда ей пришлось выбирать между ним и тобой…— Голос его прервался.
— Да, — грустно согласилась Арабелла. — Она могла пойти на это ради него.
— Вопрос в том, кто был ее сообщником, — продолжал Тони. — Ведь она не сама все это затеяла. Я сомневаюсь, что она была знакома с Молли Добсон и уж тем более писала ей записку с просьбой о помощи. Сценку в охотничьем домики разыграл кто-то другой. И этот другой — мужчина.
— Мужчина, чье имя или фамилия начинается на букву «Д», — добавил Патрик, не сводя глаз с сурового лица Тони.
Тони криво усмехнулся:
— Мы уже пришли к выводу, что Сапог — это один из моих родственников по линии Даггетов. Но кто именно?
— Лично я думаю, что это Франклин, — заявила Арабелла. — Он всегда относился к тебе с нескрываемой неприязнью. По его мнению, поместье Суит-Эйкрз должно принадлежать его отцу и, значит, уму самому.
Тони пожал плечами:
— Они все относятся ко мне с неприязнью. Из них троих один Берджиз не высказывает этого открыто. Но его равнодушие понятно: судьба наследства моего деда его не касается. Он младший сын, и в любом случае Суит-Эйкрз достанется не ему. Так же как и деньги Уэстбрука. Готов поспорить, что Сапог — это либо Альфред, либо Франклин.
— Ты прав, — согласился Патрик. — И, как сказала Арабелла, скорее всего это Франклин. Хотя Альфреда я тоже не стал бы сбрасывать со счетов.
— Но как мы его разоблачим? — тихо спросила Арабелла.
— С помощью Мэри, — быстро ответил Тони. — Мы скажем ей, что у нас есть записка и что нам известно об ее участии в заговоре, а она назовет нам имя сообщника.
Арабелла покачала головой:
— Не назовет. Она будет все отрицать, сколько бы доказательств ты ей ни приводил. — Тони хотел возразить, но она его перебила: — Послушай меня. Я знаю эту женщину. Целых пять лет она считала себя вне подозрений и теперь не станет выкладывать тебе всю правду только потому, что ты покажешь ей записку. — Она усмехнулась. — Может быть, тебе удастся застать мою мачеху врасплох и добиться частичного признания, но не надейся услышать от нее имя Сапога. Она умеет хранить тайны.
— И ты еще ее защищаешь? — спросил Тони возмущенно. — Она же предала тебя!
Арабелла тяжело вздохнула:
— Меня — да. Но в первую очередь она думала о моем отце. И пошла на это ради него. Она его обожала… И за это я не могу ее осуждать. — Взглянув на Тони, она поспешно добавила: — Она моя мачеха! Я люблю ее такой, какая она есть, — со всеми ее недостатками. Да, она сделала мне плохо — вернее, нам с тобой. Из-за нее мы потеряли много времени… Но она поступила так, как считала нужным. Она думала, что я совершаю ужасную ошибку, и хотела меня спасти и угодить моему отцу. Может, оставим ее в покое?
— Это невозможно, — произнес Тони непреклонным тоном. — Я не так добр, как ты, и у нас нет другого выхода. Мэри — наш единственный шанс выйти на злодея.
Они долго спорили, и наконец Арабелла скрепя сердце согласилась с доводами Тони. Они решили узнать имя Сапога через Мэри. Но как именно это сделать — увы, никто из них троих так и не придумал.
— Может, мне с ней поговорить? — спросила удрученная Арабелла.
Тони покачал головой:
— Ни в коем случае! Тот, кто начнет расспрашивать Мэри, немедленно попадет под прицел Сапога. Тебе нельзя рисковать, ты и так в опасности.
Он прошелся по комнате.
— Я сам с ней поговорю. — Патрик и Арабелла начали возражать, но Тони поднял руку, призывая их к молчанию. — Ты не можешь этого сделать, — сказал он Арабелле и обернулся к Патрику, — ты тоже. Мы с тобой давние друзья, и это ни для кого ни секрет. Мэри сразу же поймет, что ты пытаешься меня прикрыть. Даже если она не поймет, то Сапог уж точно насторожится. Ты только напрасно подставишь себя под удар. К Мэри пойду я.
— Мне это не нравится, — пробурчал Патрик. — Мы уже знаем, что его конечная цель — устранить тебя, дабы дорваться до наследства Уэстбрука. Почуяв близкое разоблачение, он может пойти на убийство.
— Ну что ж, значит, тебе придется ему помешать, — усмехнулся Тони.
— Как ты можешь шутить в такой момент? — вскричала Арабелла. Сердце ее сжималось от страха за мужа.
Тони обнял и нежно поцеловал ее.
— Со мной ничего не случится, я тебе обещаю.
— А я обещаю вам, мэм, что спасу его от беды, — решительно сказал Патрик.
Арабелла вздохнула и освободилась из теплых объятий Тони.
— Ладно, ловлю вас
