Зазвенело золото, переходя из рук в руки. Стражники ринулись в дом следом за храмовником.
В чайхане жизнь била ключом. Пылинки танцевали в столбе света, боясь коснуться грязи на полу и стенах. Над коврами стоял неумолчный гул голосин. Здесь ели и пили, продавали и покупали, играли в кости и воровали. Аромат гашиша мешался с запахами горячей лапши, майорана и базилика.
Тощий смуглый араб в выцветших шароварах подался вперед. Единственный глаз его округлился.
– Клянусь Аллахом, ты подменил кости. Эй, правоверные! Этот франк – жулик!
– Ты лжешь, Абдулла! И я докажу это!
Фразу Жоффруа закончил, уже стоя на ногах. При этом жаровня летела в лицо одноглазого, а в руке сверкал нож. Чайханщик бросился наперерез, но не успел. Получив пинок в пах, он обиженно булькнул и повалился на землю.
– Бей! Держи! – завопили посетители. – Христианского дьявола!
Жоффруа разбросал своих противников и прыгнул к выходу. Но уйти ему не удалось. Полог откинулся, и в чайхану ворвалась рябая рожа с вывернутыми ноздрями.
– Сюда, господа стражники! – заголосила рожа – Вот она, юдоль гашиша. А франк – первый гашишин!
Стоит ли упоминать, что рожа эта носила черный халат?
Завидев патруль, сир Пэйн де Мондидье со всех ног бросился ему навстречу.
– Стража! Стража! – отчаянно завопил он. – помогите!
Солдаты остановились.
– Что случилось, сир? – поинтересовался их командир. – От кого вы спасаетесь?
– Меня… клянусь флорентийским котом, это невозможно! Та женщина – моя теща. О, спасите меня!
Командир стражи презрительно усмехнулся:
– У нас нет причин вмешиваться. Разбирайтесь сами.
– О нет! Я погиб! – Пэйн рухнул на колени. – Арестуйте меня, господа. За что именно, я расскажу позже.
В глазах стражников промелькнул интерес.
– Вы храмовник? – спросил командир.
– Да, сир.
– В таком случае вас нам и надо. Следуйте за мной, сир. Вы арестованы.
– О благодарю, господа!
Когда храмовника увели, из переулка вышла дородная женщина в черной абайе. Никого не стесняясь, женщина принялась разоблачаться. Абайя полетела на землю, открывая черный халат, усы и кинжал. Воровато оглядевшись, ассасин побежал следом за стражниками.
Над домом у Собачьих Ворот с самого утра витало беспокойство. Ушли и не вернулись Мелисанда и Гуго де Пейн. Пропал брат Роланд. От Гундомара, Жоффруа и Аршамбо не было ни слуху ни духу.
– Меня терзают предчувствия, – хмурился Андре. – Сир Годфруа, а не сходить ли мне на разведку?
– Магистр приказал ждать. Клянусь апостолами, ты, Андре, будешь сидеть и ждать, даже если кости твои превратятся в песок!
Храмовник помрачнел еще больше. Рассудком он понимал, что Годфруа прав, приказы магистра не обсуждаются. Но вдруг случилась беда? Что же, так и сидеть сиднем, пока братьев убивают ассасины?
Когда на улице зазвучали шаги, он был внутренне готов к любым неприятностям. И те не замедлили себя ждать.
– Здесь, что ль, храмовники проживают? – из-за забора вынырнула голова в овечьих локонах. – Того-этого… Сир магистр весточку вам шлет. Замели его, балакает. Выручайте.
– Ты обезумел, хам?! Что ты несешь?
– Хам не хам, а вот хожу по верхам. Не хотите, не надо. Только сидит он в башне у Железных Ворот. Говорит, не размечете тюряшку по камешкам – сгинет совсем. И девка ваша с ним.
– Мелисанда?! Эй, Годфруа! Годфруа, на помощь!
Тут уж не до размышлений. Храмовники похватали мечи и кольчуги и бросились на выручку магистру.
Мишель Злой Творец подкинул на ладони два финика и побежал к Габриэлю докладывать об успехе операции.
У Железных Ворот храмовников уже ждали.
