Он попробовал. Это было трудно, но вовсе не так уж невозможно, как он думал еще четверть часа назад. И Том стал работать – ошибался, часто промахивался, но все же что-то делал.
Так, в работе, занятый под завязку, Извеков провозился еще часа три. Он уже стал выдыхаться, когда вдруг понял, что связь с буем слабеет. «Правильно», – подумал он, прикинув по электронной карте свое положение относительно той машинки. Значит, делать вид, что он сидит в добытчике, скоро будет невозможно. И вдруг Тому вспомнился старый фокус, когда всякие эстрадные звезды только разевали рот перед микрофоном, а на самом деле публике в зале на концертах транслировали запись, сделанную заранее, в студии… Называлось это, называлось… Он не помнил, как это называлось. Но не в названии было дело. А в том, что он выигрывал время и уже немало выиграл – даже больше, чем рассчитывал.
К тому же он работал на двух станках: гнал спасателя и возился с другой машиной, а это никак не походило на фанеру… Да, именно так: «фанерой» это называлось! Том рассмеялся, словно теперь, когда он вспомнил это жаргонное словечко, у него все должно пойти хорошо. И вдруг понял, что с добытчиком разговаривают. Уже, кажется, не с контрольного поста, а откуда-то с более мощной станции:
– Монк, ты делаешь не то и не так. Тебя же выпустили с тренировочной базы без единого неудовлетворительного теста, а ты… – Что-то непонятное, потом связь восстановилась. – … даже набить руду в корзину толком не можешь. Все, парень, возвращайся! Мне кажется, ты обкурился.
– Я не курю, – отозвался Том, внутренне веселясь. – Давно уже бросил.
– Все равно возвращайся. Будет тут тебе… разбор полетов.
– Я еще немного поработаю, – предложил Том.
– Немедленно! – Кажется, оператор на самом деле потерял терпение. – Иначе я переведу управление твоим ботом на себя и заставлю вернуться.
– Еще немного, босс. – В обычное время Том никогда бы не вел себя так, но сейчас все ему было трын-трава.
Он попробовал еще немного поуправлять ботом-добытчиком, и вдруг власть над этой машиной буквально уплыла у него из рук. Он еще щелкал по клавишам, давил на управляющую рукоять своего спасателя, но… Судя по картинке, которую давал монитор, панорама зоны добычи уплыла в сторону, манипуляторы были переведены какой-то неизвестной силой в транспортное положение, а это значило, что над добытчиком Том уже не властен. Но связь с ним он еще не прервал. Из озорства, из-за возникшего в нем азарта.
Ну и что, если они теперь попытаются по приборам связи спасателя вычислить место, откуда приходил управляющий сигнал? Они найдут только буй. И то часа через два-три, пока до него доберутся. А на буе, кстати, ничего похожего на указатель пеленгов нет. Он спроектирован для работы в разных условиях, но не для этого… Если, разумеется, Том ничего не путает. В общем, те, кто за ним гонится, даже заполучив буй, поймут только, что он ушел в южном направлении. Но теперь, учитывая скорость его спасателя, они быстро поймут, что бот может находиться где-то в пределах почти стомильной зоны и миль по семьдесят на запад и на восток. Такой район быстро не обыщешь. Во время пробных тренировочных походов по обнаружению якобы затонувших кораблей Том это отлично усвоил. Да, именно теперь у него, пожалуй, впервые развязаны руки, он может… Может почти все, пока не кончится воздух, разумеется.
«А в этом случае, – продолжал размышлять он, – можно, как настоящая подводная лодка, подняться и проветриться…» И лишь тогда сообразил, что делать этого нельзя. Нахождение лодки на поверхности – это не между складками донной гряды прятаться, на поверхности его сразу обнаружат. Он и пикнуть не успеет, как все, чего он сейчас добился: затерянности в водах, в рельефе дна, в течениях, – все это он молниеносно потеряет. Найдут и отловят. Даже не важно, как именно найдут – со спутников или просто перекрестной локацией. Но найдут непременно.
«Значит, – решил он стоически, – буду идти, пока не задохнусь. Или пока не почувствую, что вышел из зоны их наблюдения. Такое, в принципе, тоже возможно…» Жаль, в общем-то, он так хорошо начал свою часть этой партии, и все, похоже, бесполезно. Не сумеет он уйти, не удерет в конце-то концов…
Эти мысли привели Извекова в состояние расслабленности, почти медитативной легкости, едва ли не отсутствия в этом настоящем, реальном мире. Он шел вперед, чуть-чуть освещая воду перед собой, и отдыхал. Работа на двух машинах все же измотала его, но теперь он мог от этого отвлечься. И лишь тогда сообразил, что сигнал с его добытчика все еще как-то приходит к нему и он может понять, что происходит на платформе.
При этом он проверил состояние своей энергосистемы. Оказывается, дистанционное управление добывающим ботом потребовало от его спасателя огромного расхода энергии, а он и не заметил, не тем был занят. Черт, если он будет таким невнимательным, ему, пожалуй, долго не продержаться. Энергосистема его машины едва не перегорела! «Но зато теперь, – решил он, – все должно вернуться в норму. Я буду просто идти через океан, и никаких особых перегрузок не предвидится…» Ведь выдержала же его машина двойную нагрузку, и даже больше, потому что помимо прочего оказалось, что спасатель должен был подпитывать и буй, через который Том транслировал управление на добытчика… И все же сигнал от той, другой, лодки он не выключил.
И правильно сделал. Потому что стал свидетелем того, как ее загнали в шлюз, незнакомый контролер со своего поста заставил ее всплыть в небольшой прудик, который плескался в подводной части платформы, удерживаемый статическим давлением люк добытчика был открыт, и внутрь заглянуло чье-то лицо… Извеков видел все на своем мониторе. Это была совсем плохая камера. Обычно она демонстрировала лицо пилота бати- бота, а сейчас она показала, как эти типы растерялись, обнаружив, что в крохотной лодочке никого нет.
Да, это были секуриты, в своей темно-красной форме. Один из них, как успел заметить Том, был, кажется, индейцем. Решительные, как старинные пираты, с парализаторами в руках они вломились в добывающий бот, практически взяли его на абордаж, и…
Первым закричал как раз индеец. Он даже присел в крохотной рубке добытчика, помотал головой. А потом звуковая связь неожиданно установилась, и Том услышал ругань сразу на
