Закон Земли
До места добрались без приключений. Я стала потихоньку привыкать к Лизе и Герберту, да и они, наверное, тоже начинали доверять мне. Сестра Роберта уже не пыталась контролировать свою речь, опасаясь сказать лишнее. Между нами установились спокойно- доверительные отношения, какие бывают у родственников или друзей, которые проводят вместе много времени.
Продавец автосалона Никита Белов встретил меня широкой улыбкой.
– А я вас после обеда ждал! – искренне признался он.
Мне стало жаль парня. Скорее всего, ему здорово влетело от начальства за самоуправство; тем не менее сейчас он смотрел на меня с обожанием и тараторил:
– «Мазда» ваша готова. Мы ее тут с ребятами отполировали до блеска, чтобы садиться было приятно. Временные номера видели? Вам в какое отделение регистрироваться? Хотите, провожу вас? У меня в третьем знакомые работают. В очередях стоять не надо.
Все это время Лиза стояла рядом и насмешливо наблюдала за происходящим. «Представляю, что она сейчас обо мне думает!»
– Спасибо! – Я резко прервала словесный поток продавца. – Где моя машина?
– Я провожу, – уже совсем другим голосом сказал Никита, – пройдемте к шестым воротам.
Он двинулся вперед, указывая мне путь. Его спина ссутулилась, походка стала какой-то вялой, от живости, с которой он меня встретил, не осталось и следа. Мне стало нехорошо от осознания собственной вины. Лиза подлила масла в огонь, шепнув мне на ухо:
– Смотри, зря ты так. Еще повесится сегодня в туалете. А ты виновата будешь.
Я мрачно посмотрела на нее и так же тихо ответила:
– А что, я целоваться с ним должна?
Лиза засмеялась:
– Тебе уже есть с кем целоваться.
Мы забрали мою машину, и я спросила:
– Как дальше? Я поеду номера устанавливать. Вы с Гербертом…
– Он сзади поедет. Я с тобой, – решительно ответила Лиза.
«Похоже, в покое меня не оставят», – покорно вздохнув, я выехала на дорогу. Новая «Мазда» была точно такой же, как моя предыдущая. По крайней мере, заново привыкать не пришлось.
Я вспомнила покореженный труп своей машинки, и по спине пробежал озноб. Кое-что не давало мне покоя, и я решила спросить Лизу:
– Роберт говорил, что следователь Черепанов – никакой не следователь на самом деле. Ты тоже так считаешь? – Я в этом уверена. Сама подумай, кто еще мог отравить тебя веществом, которого не существует в природе?
– Ну, я много с кем общалась. Если уж подозревать, то подозревать всех. Может, мужик просто обычный следователь, делал свое дело – фотки показывал, допрашивал…
– Ага… Отвечал по телефону убитого. Рассказал первой же попавшейся девице, что Рудневу отрубили голову. Видимо, тайны следствия для него не существует. У них, в милиции, наверное, так принято. Хорош гусь. Потом, вы с Робертом все сделали, чтобы машину нельзя было опознать – а Псевдо-Черепанов уже на следующий день привез тебе фотографии с места аварии. Конечно, при желании на тебя можно было выйти, но далеко не сразу. Криминалисты так быстро не работают. Нужно провести целый ряд экспертиз, анализов – вдруг где-то волосок найдется или отпечаток пальца. А тут – раз, и в дамки. Еще трупы на поле не остыли, а к Миле Богдановой уже бегут – вы, мол, девушка, были на месте происшествия?
Мне ничего не оставалось, как согласится с доводами Лизы. Подумав, я добавила к ее словам:
– Когда тот здоровый, с татуировками, с которым Роберт дрался… В общем, я видела, что произошло после того, как ему голову отрубили. От него одна зола осталась.
Лиза кивнула, сказав:
– С твоим знакомым, поверь, произошло то же самое. Зришь в корень. Так что не мог уважаемый следователь Черепанов наблюдать изуродованное тело. Его попросту не было. Если твой Руднев и был убит, то его останков не существует.
Я ждала, когда страшная новость окончательно отзвенит в моей голове. Получалось, что мой милый знакомый, Алексей Львович, без памяти в меня влюбленный, и этот длинноволосый садист с татуировками – одного поля ягоды. Лиза внимательно посмотрела на меня и кивнула.
– Начинаешь соображать, – похвалила она, – но пока больше ничего не скажу.
– У меня только один вопрос.
– Валяй, раз уж так складывается наш разговор.
– Я сама видела, что произошло с громилой и кто его… Он защищал меня. Роберт защищал, – сбивчиво проговорила я, не зная, как подойти к самой сути, – а Алексей Львович? Его тоже… Роберт? Убил… Чтобы меня защитить.
Лиза прищурилась:
– А ты как думаешь?
– Теперь даже не знаю. Вначале была уверена. А теперь, после всего что твой брат для меня сделал… Меня, наверное, здесь не было бы сейчас. Он спас мою жизнь. Дважды.
– А если все-таки это он?
Я судорожно вздохнула и выпалила:
– Все равно люблю.
Остаток пути мы проехали молча.
Я позвонила своему знакомому из ГИБДД и сказала:
– Привет. Сейчас к тебе подъеду.
– Отлично. Хорошо, что не поздно. Ты мне на несколько часов машину оставь, вечером приедешь, номера уже будут.
– Спасибо тебе, что бы я без тебя делала, – искренне поблагодарила я.
– Тебе спасибо, что ты есть.
Я отсоединилась. «Интересная штука – жизнь. Вот живет мужчина. Наверняка у него есть женщина, которая любит его, считает своим идеалом, не представляет своей жизни без него. И все бы у них было хорошо, если бы он не любил другую, которой совсем-совсем не нужен. И ничего не изменишь. Никогда. И вот, в те редкие мгновения, когда у этого мужчины появляется возможность лицезреть свою музу, он открывает перед ней все самые сокровенные уголки своей души. А ей все это безразлично. Он отдает себя всего, до последней капли, этой равнодушной стихии. А она не берет, легко пренебрегая искренними порывами чужой души. В нем просыпается чувственная, ненасытная жажда самоотречения, а ей смешно и немножечко досадно. Это забавляет ее, а иногда пугает, если все заходит слишком далеко».
Я понимала, что делаю людям больно. Я, как капризная муза, владею чувствами мужчин, мешаю им строить свое счастье с другими женщинами, не давая ни малейшего повода для надежды. Я не могу подарить тепло. И вовсе не потому, что не умею любить.
Я отдала машину влюбленному приятелю и пообещала приехать за ней сегодня же. Он печально посмотрел на меня и спросил:
