Тот лежал на спине, его руки и ноги были согнуты, а кисти сжаты в кулаки – характерная особенность большинства погибших от огня, когда от жара скукоживаются ткани. В некоторых местах кожа полностью выгорела, в других – там, где мускулы и органы запеклись и сократились, – провалилась.
– Удушье? – спросил Квин.
– На самом деле нет, – слегка поколебавшись, ответил доктор.
Квин удивленно взглянул на него:
– Нет?
– В его легких было обнаружено довольно мало дыма. Я отправил образцы ткани на экспертизу в лабораторию Денвера, чтобы быть полностью уверенным.
Квин с минуту молча размышлял. Нужно будет позаботиться, чтобы эти образцы затерялись.
– Если он погиб не от удушья, тогда от чего?
Доктор пожал плечами:
– Самое большее, что я могу себе вообразить… Человек проснулся, увидел, что полыхает пожар, понял, что он в ловушке, и впал в панику. И ударился головой о спинку кровати или тумбочку.
– А нет ли у него каких-либо повреждений черепа? – не удержался от вопроса Нейт.
Квин стрельнул в него укоризненным взглядом, но ничего не сказал.
– Есть, правда небольшие, – ответил доктор. – Это могло случиться, когда обрушился дом. Хотя вряд ли.
– Почему? – удивился Квин.
– Слишком много крови было вокруг раны. А легкие оказались на удивление чистыми. Я почти уверен, что к тому времени, как дом стал рушиться, мистер Таггерт уже был мертв.
– И вам это не показалось странным? – спросил Квин.
– Вовсе нет, – ответил доктор. – Я имею в виду, с учетом сложившихся обстоятельств. Очевидно, он был ужасно перепуган. Вокруг него горел дом. В таких случаях человек может совершить самые непредсказуемые действия. – Хорнер бросил на Квина мимолетный взгляд. – Очевидно, вас интересует, не мог ли нанести ему травму кто-то посторонний. Возможно. Хотя и маловероятно. Честно говоря, агент Беннет, подобного рода вещи в Эллисоне никогда не случаются. Вы слишком долго жили в больших городах.
– Прости, что не сдержался, – извинился Нейт, когда они покинули больницу. – Мне кажется, то, что его пришили, уже ясно как день.
Квин притормозил машину возле тротуара и обернулся к нему:
– Почему?
– Из-за раны. Это она стала причиной смерти. Не иначе как кто-то грамотно огрел его по голове.
– Значит, по-твоему, эта рана является неопровержимым доказательством убийства?
– Ну да, – подтвердил Нейт, хотя и менее уверенным тоном.
– Выходит, предположение доктора ошибочно? По-твоему, Таггерт не мог в панике обо что-то удариться?
– Конечно мог. Но вряд ли.
С минуту Квин сверлил его взглядом, потом отвернулся и, не говоря ни слова, завел мотор.
– А что? – спросил Нейт.
Квин ничего не ответил. Таггерт и в самом деле был убит, и доказательство его насильственной смерти хранилось в морге. Однако к такому заключению Квин пришел вовсе не потому, что у Таггерта была обнаружена рана на голове.
Он догадался о том, что произошло трагической ночью, едва взглянув на труп. Взирая на сжатые и сморщенные от жара руки и ноги, он понимал, что Таггерт сохранил то положение, при котором его настиг огонь. Если бы он умер от удушья, его тело было бы характерным образом искривлено. Даже наступи смерть вследствие удара по голове, вряд ли оно смогло бы сохранить столь аккуратную позу.
Да, Квин догадался, кто мог придать трупу такое положение. Этот «кто-то» хотел сообщить Офису, что было совершено убийство.
Они ехали по городу, время от времени делая остановки на парковках, прилегающих к Лейк-авеню. Когда в окне одного из домов Квин увидел табличку «Открыто», от сердца у него отлегло.
– Останься здесь, – велел он Нейту.
Тот молча повиновался. Застегнув молнию куртки, Квин покинул машину.
На входной двери старого одноэтажного здания, некогда перестроенного под офис, красовалась вывеска: «Аренда недвижимости Гусиной Долины для отдыхающих». Остановившись под козырьком, Квин стряхнул с куртки снег, открыл дверь и вошел.
Передняя комната, очевидно некогда являвшая собой уютную гостиную, теперь была заставлена всякого рода мебелью. Здесь громоздилось три письменных стола, несколько книжных шкафов и ряд черных металлических шкафчиков с выдвижными ящиками для хранения документов. Откуда-то доносились тихие звуки радио – звучала старая песня Нила Даймонда. У дальней стены в кирпичном камине горел огонь.
За ближайшим к камину столом сидела дама, которой Квин мог дать на вид лет сорок пять. У нее были светлые с проседью волосы до плеч. Одета она была в голубой, весьма презентабельного вида деловой костюм. Когда Квин вошел, она одарила его широкой улыбкой и встала:
– Добрый день. Не ожидала, что сегодня кто-нибудь придет.
Приблизившись к ее столу, Квин по-дружески улыбнулся:
– Да уж. Погода сегодня совсем сошла с ума. Не волнуйтесь. Я не отниму у вас много времени.
– Я слыхала, будто к завтрашнему дню снежный покров может достичь двух футов. Энн Хендерсон, – добавила она, протянув руку.
Квин пожал ее.
– Меня зовут Фрэнк Беннет, мисс Хендерсон.
– Можно просто Энн.
Она указала гостю на стул, и они сели.
– Чем могу служить, мистер Беннет?
Он достал удостоверение ФБР и показал ей.
– ФБР? – встрепенулась она. – Что-нибудь произошло?
Квин вновь улыбнулся и покачал головой:
– Нет. Просто мне хотелось бы попросить вас об одной услуге. Не могли бы вы мне помочь в одном деле?
– Разумеется. Все, что в моих силах.
– Меня интересует пожар в доме Фарнхэма.
Ее лицо омрачилось:
– Ужасная трагедия! Как жаль, что так вышло!
Неожиданно в ее глазах появился вопрос:
– Я слыхала, что это несчастный случай.
– Вроде того.
– Тогда почему этим интересуется ФБР?
– Честно говоря, мои должностные обязанности весьма далеки от всего этого. Дело в том, что мистер Таггерт был родственником одного из наших сотрудников. И тот меня попросил навести кое-какие справки в качестве личного одолжения.
