пальца по льдисто-белой пряди в волосах. – Сила моей королевы победила, и мой ум принадлежит мне.
- Гарантировать здоровье моему духовному началу, - пробормотал я. Затем я моргнул. – Сад, на другой стороне этого места… Он Ваш.
- Конечно, дитя, - улыбнулась она. – Ты не находишь странным то, что в твоё суматошно-растрачиваемое время никто из твоих недругов – ни один - никогда не попытался пробраться сюда с другой стороны? Никогда никто не посылал злобных духов прямо к тебе в постель, в твой душ, твой холодильник? Никогда никто не подкладывал корзинку со змеями тебе в шкаф, так чтобы они забрались тебе в обувь, ботинки, карманы твой одежды? – Она покачала головой. – Милой, милое дитя. Пройди ты чуть дальше, то ты бы увидел гору костей существ, которые пытались добраться до тебя, и которых я уничтожила.
- Ага, точно. И я сам чуть не очутился там же.
- Душка, - улыбаясь сказала она. – Мои стражники были созданы атаковать любого нарушителя – включая того, который выглядит как ты. Мы ведь не могли допустить, чтобы пробрался какой-нибудь умный перевертыш, не так ли? – Она вздохнула. – Ты ужасно обошелся с моими примулами. Откровенно говоря, дитя, там есть следы других элементов кроме огня, сам знаешь каких. Ты действительно стремишься к многообразию. Теперь мне нужно кормить, две прожорливы утробы, вместо одной.
- Я буду… буду более аккуратным в следующий раз, - хмыкнул я.
- Я должна по достоинству оценить такое намерение. – Она спокойно и изучающе смотрела на меня. – Твои слова обо всей твоей прошедшей жизни были правдивы. Я преследовала тебя в мире духов. Создала стражей и защищала с другой стороны твой спокойный сон, стоя на страже твоего дома. И ты можешь только предполагать, сколькие пытались его нарушить. – Она улыбнулась, снова показывая аккуратные острые клыки. – Пытались, и тщетно.
Что так же объясняет, почему она всегда была на расстоянии вытянутой руку, когда бы я ни посещал Небывальщину. Почему она нападала на мой след всегда когда я заходил туда.
Потому что она была там, защищая меня.
От всего, кроме себя.
- Сейчас, в этот раз, - сказала она деловым голосом. – Ты оставил существенный клад из снаряжения для хранения в моём саду.
- Я был в безвыходной ситуации.
- Я осознаю это, - улыбнулась она. – Я, конечно же, сохраню его или верну его, как ты пожелаешь. И, если ты погибнешь, я отнесу его наследникам, указанным в твоём завещании.
Я устало рассмеялся.
– Вы… Конечно же вы сделаете именно так. – Я глянул на Мыша. – Как ты думаешь, приятель?
Мыш глянул на меня, потом на Леа. Затем он сел – но все еще не спускал с неё глаз.
- Да, - сказал я. – Я тоже так думаю.
Леанансидхе широко улыбнулась.
– Это хорошо, что ты так близко к сердцу воспринял мои уроки, дитя. Это холодная и недружелюбная вселенная, в которой мы живем. И только силой тела и ума ты можешь надеяться управлять своею собственной судьбой. Опасайся всех. Даже своего защитника.
Я глядел на неё, размышляя.
Моя мать с завидной дальновидностью подготовила защиту для меня. Она предвидела, в конечном счете, поиск и нахождение моего сводного брата, Томаса. Могла ли она приготовить другие вещи для меня? Вещи, о которых я пока даже не догадываюсь?
Как я могу передать наследство своему ребенку, если я знаю что умру и не увижу, как это случится? Какое наследство у меня есть, кроме коллекции магических вещичек, которые со временем может накопить любой, безо всякой помощи?
Моим настоящим сокровищем были знания.
Будь вы боги или маленькие рыбки, но знания были опасным наследством. Я представил, что могло бы случиться, если бы, лет в пятнадцать, я изучил аспекты магии, к которым я подобрался только, когда мне исполнилось тридцать. Это походило бы на вручение ребенку заряженного и взведенного револьвера.
Нужен был какой-то механизм безопасности – что-то, что уберегло бы ребенка от достижения вышеупомянутого знания, то тех пор пока он не станет достаточно зрелым, чтобы обращаться с ним мудро. Что-то простое, но сильное для ребенка. Для ребенка-чародея.
Я улыбнулся. Что-то, как невежество обладателя, выраженное в максимально простой форме: задавай вопросы. И, насколько я теперь знал, мою мать не просто так звали “ЛеФей”.
- Крёстная, - сказал я спокойно. - Моя мать оставляла что-нибудь у вас для передачи мне, когда я буду готов для этого? Книгу? Карту?
Леа сделала очень медленный, глубокий вдох, её люминесцентные глаза засветились.
– Хорошо, - пробормотала она. – Хорошо, ну, в общем… хорошо.
- Она оставляла, не так ли?
- Да, действительно. Но меня просили справедливо предостеречь тебя. Это- смертельно опасное наследство. Если ты примешь его, то примешь и последствия, которые придут вместе с ним.
- Какие?
Она повела плечом.
– Это индивидуально для каждого. Твоя мать потеряла возможность спокойно спать. Для тебя же это может обернуться хуже. Или не затронуть вовсе.
Я пару мгновений раздумывал над этим, и затем кинул.
– Я хочу это.
Леа не отрываясь, смотрела на меня. Она подняла, пустую, ладонь сложила её лодочкой и накрыла другой рукой.
Маленький, блестящий рубин, сияющий как капля крови, огранённый в пятиугольник, лежал в её ладони.
- Это квинтэссенция её знаний Путей, - сказала Леа спокойно. – Каждая тропа, каждый прямой путь, каждая связь. Она развила достаточно навыков, разыскивая их, так что в итоге - смогла их предсказывать. Пути могут изменяться из десятилетия в десятилетие, но твоя мать знала, где они были и где они будут. Очень немногие из моего собственного рода могут сказать такое. – Она прищурилась. – Это знание – бремя, которое я держу в своей руке, дитя. Я верю, что это может принести тебе погибель. Выбор должен быть сделан тобой.
Я, не отрываясь, уставился на камень, пытаясь сосредоточиться на медленном дыхании. Все Пути. Способность путешествовать по миру без оглядки на географию. Знание подобное этому может выиграть войну с Красной Коллегией, прежде чем она начнется. Любой обладатель этого знания может плевать на закон, избегая расплаты со стороны смертных властей или сверхъестественных наций. Проходить куда угодно. Сбежать из любой западни. Добыть больше информации, чем возможно для кого-либо.
Адские колокола. Этот блестящий маленький камень был скрытой силой, которая потенциально была сильнейшим из всего, что я видел.
Такая власть.
