Сверкающие черные глаза Насага сузились, но уши остались совершенно неподвижными и были сосредоточены на Тави.
– Объясни.
– Я хочу, чтобы вы покинули Алеру, – сказал Тави. – И мне всё равно, как вы уйдете, если вы уйдете.
Его губы разошлись в легкой улыбке, обнажая зубы.
– Мы оба понимаем, что вы не сможете держаться вечно. Даже если вы справитесь с этими легионами, против вас будут подняты другие. А в случае их поражения – следующие. Мы слишком сильно превосходим вас численно, и ты это знаешь. Рано или поздно Алера сотрет вас всех в порошок.
Грудь Насага завибрировала от предупреждающего рыка, но он не сказал ничего опровергающего высказывание Тави.
– Я не сдамся твоему племени.
– Я никогда тебя об этом не попрошу, – ответил Тави.
– Тогда что?
– Скажи мне, как много времени тебе понадобится, чтобы достроить корабли?
От удивления Насаг приподнял губы и обнажил зубы. Он пробормотал на канимском что- то, что Тави не смог уловить, а затем сказал.
– Больше, чем мне бы хотелось.
– Мой новый командир считает, что вы собираетесь использовать их против Алеры.
– Суда перевозят войска, – сказал Насаг. – Но они не нужны мне, чтобы доставить войска к Алере. Они уже здесь.
– Вы хотите отправиться домой, – тихо сказал Тави.
Прежде чем ответить Тави, Насаг сохранял тишину примерно минуту, его голос прозвучал едва слышно.
– Да.
– Иными словами, – сказал Тави, – я хочу, чтобы вы ушли, и вы хотите уйти. По мне, так мы можем решить проблемы друг друга.
– В разумном мире, возможно, – сказал Насаг, – но мы в Алере.
Тави кивнул.
– Да. Потому что Сарл направил ваших людей сюда.
– Сарл, – в голосе Насага гремела сильная ярость, одну ногу он резко отвел назад, расшвыривая грязь и старые листья. – Он был трусом и дураком.
– Ты никогда по-настоящему не поддерживал его, – сказал Тави. – Вот почему он сжег за тобой корабли.
Насаг ничего не ответил.
– Почему? – Спросил его Тави. – Почему ты последовал за ним сюда?
– Он обладал соответствующими полномочиями. У меня были приказы. Моей обязанностью было следовать им, несмотря на то, насколько безумными они казались.
– Понимаю, – сказал Тави, не в силах скрыть иронию в голосе.
– И у него были… – Насаг издал недовольный рык. – В алеранском нет такого слова. У него на попечении было много членов семей касты воинов.
– Заложники?
Насаг немного резко махнул лапой.
– Не совсем.
Тави нахмурился.
– Но теперь Сарл не командует вами.
– Нет, – сказал Насаг.
– Получив шанс, вы бы уехали мирно?
Каним склонил голову набок, прищурив глаза.
– Твои войска открыли на нас сезон охоты. Они не ищут мира.
– А если это изменится? – Спросил Тави. – А если Первый Лорд прикажет им остановиться? Захотите ли вы разорвать свое сотрудничество с Верховным Лордом Каларом и заключить перемирие до вашего отбытия?
Каним снова сохранял задумчивое молчание.
Тави надавил на него.
– У поступков Сарла должна была быть причина, Насаг. Он снарядил каждого канима в каждое судно, которое только смог найти, и направил по морю, чтобы высадиться здесь. Он был трусом, и мы оба это знаем. Он убегал от чего-то, не так ли?
Насаг хранил молчание.
– Если он убегал от того, о чем я думаю, – тихо сказал Тави, – тогда ты и твои люди очень нужны дома. Легионы идут на Мастингс, Насаг. Если они отвоюют его, они сожгут твои корабли, вместе с вашей надеждой на возвращение домой. Но даже если они его не отвоюют, они сократят ряды твоих людей, атакуют пути поставки продовольствия и любыми способами будут препятствовать вашим судостроителям. – Он наклонился вперед, встретившись глазами с канимом. – Самым быстрым способом добраться до дома как можно более сильным войском является перемирие.
Тави откинулся назад в седле и выжидающе посмотрел на Насага.
– Капитан, – сказал он, через какое-то время. – Ты – гадара. Но не все алеранцы такие.
– Гадара, – нахмурившись проговорил Тави. – Враг?
Насаг сделал еще одно резкое отрицательное движение.
– Не совсем. Я тебя уважаю. Но ты не управляешь ими. Ты не говоришь голосом Гая Секстуса. А ваши люди неоднократно доказали нам, что не заслуживают доверия.
Тави нахмурился.
– Как так?
– Потому что вы монстры, – ответил Насаг, это прозвучало так, словно он говорил совершенно очевидное. – Вы хуже голодных животных. За лидерство вы убиваете друг друга тысячами. Ваши люди подавляют тех, у кого нет силы, и берут у них все, что захотят, только потому, что могут это сделать.
Морда канима приподнялась в презрительном жесте.
– Вы предаете, порабощаете и издеваетесь над своими собратьями, алеранцами. Над своими собратьями. Если вы так обращаетесь со своими людьми, какой дурак поверит, что вы будете по-другому обращаться с моими?
Тави почувствовал, что немного отодвинулся из-за ярости, прозвучавшей в голосе Насага. Он никогда не рассматривал это с такой точки зрения. Конечно, проблема рабства существовала годами.
Вероятно, она будет существовать еще много лет. Система гражданства, титулов и привилегий, основанная на владении фуриями, была абсолютно непрогибаемой, и как хорошо он знал тщетность попыток ее преодолеть.
Насаг продолжил.
– Мы натолкнулись на порабощенных и освободили их. Из-за того, что мы это сделали, когда они попросили оружие, чтобы защитить свою свободу, мы им помогли. Но я знаю, и ты знаешь, что ваши Легионы не успокоятся, пока не разрушат и не захватят то, что по справедливости должно принадлежать всем.
– Так поступают некоторые алеранцы, – ответил Тави. – Но я так не поступаю, и так не поступает мой лорд, Гай Секстус.
– Может и нет, гадара, – сказал Насаг. – Но слова – это только сотрясание воздуха.
– Пока за ними не последуют действия, – продолжил Тави. – Я здесь только потому, что
