Я решил спросить у Джули то, что она наверняка знала:
– Что случилось с дочерью Льюиса Гриффина? Он говорил, что она умерла…
– Льюис хорошо к тебе относится, – глядя вперед, ответила Джули. Мы съехали с шоссе и, сделав несколько поворотов, оказались на узкой извилистой дороге, уходившей на Голливудские холмы. – На эту тему он мало с кем говорит, – продолжала она. – Его дочь убили.
– Убили?!
– Да.
– Как давно?
– Через месяц будет шесть лет.
Джули, не отрываясь, продолжала смотреть на дорогу. Она не взглянула в мою сторону, не сделала ни одного жеста, выдававшего чувства. Она говорила тихо и сосредоточенно, как будто опасалась сказать больше, чем следовало.
– Убита шесть лет назад – и я ничего об этом не читал?
– Вероятно, потому, что Льюис Гриффин не Стэнли Рот. Газеты напечатали сообщение, но его не поместили на первой полосе, и вся история не получила большой известности. Имя Льюиса Гриффина мало кому знакомо вне киноиндустрии. Убийцу не нашли, так что публикаций не последовало. Наконец, Льюис не хотел огласки, – вздохнув, сказала Джули. – Никто не хотел. – Почувствовав мое недоумение, она тут же пояснила: – Его дочь Элизабет похитили. Она заканчивала университет. Полиция предполагала, что убийца был с ней знаком: судя по всему, Элизабет сама села в его машину. Один из ее друзей видел, как в пятницу поздно вечером она садилась в машину в двух кварталах от университетского городка. Похитители запросили миллион долларов, сделав обычное предупреждение не связываться с полицией. Льюис выполнил требование… Вернее, Стэнли. Льюис собирался позвонить в полицию, но Стэнли убедил его, что лучше не рисковать. Стэнли собрал деньги и заплатил. Это были его деньги. Он оставил их там, где было сказано, но девочку все равно убили. Тело бросили в глухом месте… Искать пришлось долго. Бедный Льюис, его вызывали на опознание. Он еле пережил это и, боюсь, уже не сможет. Вообще, Льюис не говорит на эту тему. Никогда. И тебе стоит знать: он постоянно думает о дочери. В ней была вся его жизнь.
– Он не проклинал Рота за то, что тот убедил его не вмешивать полицию?
– Нет, вовсе нет. Стэнли любил девочку почти так же, как Льюис. Он – нет, но Стэнли сам себя проклинал. До сего дня Стэнли считает это своей ошибкой. Стэнли по сей день думает: не отговори он вызвать полицию, Элизабет осталась бы жива. – Обернувшись, Джули с надеждой посмотрела мне в глаза. – Никто этого не знал… Однажды вечером, много лет назад, я приехала в бунгало, где застала Стэнли пьяного и в слезах. Тогда он мне и рассказал. Ты не можешь его обвинять…
Я успокоил Джули:
– Нет, конечно, нет. Но не было ли причины, по которой Гриффин не хотел огласки? Не хотел ли он скрыть тот факт, что заплатил похитителям вместо того, чтобы сообщить полиции или ФБР?
– Он не хотел, чтобы так случилось. Послушай, здесь все чрезвычайно уязвимы. Кругом известные люди, их дети посещают школу. Но эти психи, которые жаждут славы или денег… Льюис не хотел, чтобы все узнали, как это легко: достаточно схватить девочку на улице, потом взять деньги и скрыться в неизвестном направлении. Стэнли, наоборот, казалось, что нужно рассказать всем, что это поможет найти убийцу. Но тогда он лишь хотел сказать Льюису, что ошибся.
Мы ехали по узкой дороге, оставляя позади небольшие, жмущиеся по холмам дома, пока не подъехали наконец к коттеджу, спрятавшемуся в зарослях толокнянки.
– Здесь я и живу, – сказала Джули.
Заехав под навес, она выключила двигатель. Как только мы вошли, Джули налила мне выпить.
– Завтра пятница, – сказала она, садясь рядом со мной на небольшой диванчик. – На выходные я собираюсь в Санта-Барбару. Туда я обычно отправляюсь, если хочу о чем-то подумать. – Поджав ногу, она повернулась и положила руку мне на плечо. – Почему бы тебе не поехать со мной? – Улыбнувшись, она добавила: – Или ты должен вернуться в Сан- Франциско?
В тот момент мне вообще никуда не хотелось. Взяв из моей руки стакан, Джули вернула его на столик.
– Пока суд да дело… почему бы тебе не остаться до утра? – проговорила она низким, чуть охрипшим голосом. – Обещаю: завтра ты успеешь на заседание.
Держа меня за руку, Джули встала. Мы пошли в соседнюю комнату.
18
Стэнли Рот вовсе не сердился на меня. Скорее, выглядел несколько удивленным.
– Вы не зашли вчера вечером, – сказал он, как только я сел на стул рядом с ним.
Я вынул из портфеля черную общую тетрадь и желтый блокнот с разлинованными отрывными страницами.
– Ужин поздно закончился, – объяснил я, быстро записывая вопросы, которые хотел задать очередному свидетелю обвинения. – К тому же я собирался поработать.
Я смотрел на бумажный лист, не отрывая глаз от своей руки, бегло выводившей неразборчивые каракули. Стэнли некоторое время ничего не говорил, но я чувствовал, что он смотрит на меня. Понятное дело, он мне не поверил.
– Только не забудьте, что я предупреждал насчет Джули, – сказал Рот.
Я прекратил записывать и посмотрел на него. Ручка замерла над бумагой, готовая продолжить в любую секунду. Рот вовсе не предостерегал от встреч с Джули. Понятно, что он не пытался мне угрожать. Он лишь советовал осторожнее вести себя с женщиной, которой можно доверять лишь в определенной степени, если вообще можно.
Стэнли Рот ждал лояльности, и он ждал жертвы. Будучи слишком убежден в своей значимости и важности того, чем занимался, Рот без раздумий расставался с каждым, кого признавал ненужным или вредным для дела. Он и представить не мог, что эти люди сочтут его ханжой или что у них есть свой взгляд на мир.
Я знал, что не могу до конца доверять Джули Эванс, и вовсе не со слов Стэнли Рота. С того момента как я сблизился с Джули, доверять ей не стоило по слишком многим причинам. Боюсь, я слишком увлекся и вряд ли откажусь от новой встречи, став добровольным пленником своих затянувшихся иллюзий о том, кем могу казаться прекрасной молодой женщине.
– Буду иметь это в виду, – коротко ответил я.
Быстро покончив с записями, я отложил ручку в сторону. Затем, поставив стул под углом, наклонился к Роту так, чтобы нас не мог слышать ни один из уже протиснувшихся на свои места присяжных.
– Почему вы уходите в отставку? – требовательно спросил я, прямо глядя в его бледно- голубые глаза. – Уирлинг вам угрожал? Он собирался рассказать заместителю прокурора, что произошло тем вечером?
Ответа не последовало. Рот отвел взгляд.
– Уирлинг – следующий свидетель обвинения, – сказал я, едва заметно кивая в сторону Анабеллы Ван Ротен, сидевшей за столом позади меня. – Вчера она упомянула вскользь о
