слухах, которые ходят насчет моего «падения», – что это не было несчастным случаем. Как полагаете, откуда она узнала?
Присяжные наконец расселись по местам. Отвернувшись от меня, Рот смотрел на них. В первом ряду третьей слева сидела женщина лет тридцати, когда-то немного снимавшаяся. Я помнил ее красивые руки по нескольким сериалам. Осторожно улыбнувшись, она заговорила с соседкой, полной дамой средних лет.
Положив руки на стол, Рот судорожно сцепил пальцы.
Сидя за своим столом, судья Хонигман приводил в порядок папки, готовясь к работе. Ниже судьи на обычном месте расположилась секретарь суда, уже погрузившаяся в дневную дрему.
Дотронувшись до плеча, я заставил Рота обернуться и требовательно прошептал:
– Я хочу знать: что он намерен заявить? Он скажет присяжным, что вы пытались его убить?
Рот расслабленно повел головой из стороны в сторону.
– Не знаю, что он скажет, но только не это.
Он сказал это с уверенностью, и мы оба понимали, какой ценой куплена эта уверенность. Я попытался что-то сказать, однако Рот остановил меня:
– Вероятно, он ничего не скажет. До конца процесса никто не должен узнать о событиях на студии. Но не сказать Джули он не смог. А Джули сообщила вам.
Шелест бумаг прекратился. Рудольф Хонигман прокашлялся. Пока судья предлагал Анабелле Ван Ротен вызвать следующего свидетеля обвинения, я старался вспомнить все, что мог знать о Майкле Уирлинге.
Возможно, это были лишь слухи, которые дошли до ушей Ван Ротен. Или она захотела увидеть мою реакцию. Возможно, желая подсказать заместителю прокурора путь давления на защиту, слух пустил сам Уирлинг, сделав так, чтобы Ван Ротен передали его слова.
Ван Ротен ничего особенного не предприняла. Она задала Уирлингу множество вопросов, но ни разу не спросила, подвергался ли он когда-либо нападению со стороны Стэнли Рота. Несомненно, Уирлинг дорого взял за молчание.
Уирлинг давал показания почти весь день. Он отвечал на вопросы, в основном имевшие скорее технический характер, рассказывал о финансовом положении студии и страховых договорах, которые полагается заключать на случай смерти ведущих актеров или невозможности их участия в съемках.
Привыкший к удобно обставленным апартаментам с хорошим, мягким освещением, Уирлинг с трудом освоился в переполненном и убого обставленном зале суда. Первым делом он нервно осмотрел присяжных. Как мне показалось, он был неприятно изумлен видом обычных людей и их манерой одеваться, словно испугавшись, что его могут спутать с одним из них.
Когда настала моя очередь задавать вопросы, я первым делом поинтересовался, не нужно ли ему воды. Думаю, с большим удовольствием он воспринял бы предложение вымыть руки.
– Мистер Уирлинг, – начал я, до поры не вставая с места. – Судя по вашим показаниям, студия «Блу зефир» – то самое предприятие, в котором вы являетесь одним из учредителей, – испытывала определенные финансовые затруднения. И в последние годы потеряла значительные суммы денежных средств.
Прищурившись, я взглянул на Уирлинга так, словно видел в его словах какое-то очевидное несоответствие. Опираясь на левую руку, я медленно встал со стула.
– Судя по вашим показаниям, большая часть этих средств была потеряна в проектах, где самое непосредственное участие принимал Стэнли Рот.
Осторожно шагнув к краю стола, ближнему к рядам присяжных, я остановился чуть правее места, где сидел Рот. Тот сосредоточенно наблюдал, как партнер по бизнесу без особых сомнений вносит лепту в предъявленное ему обвинение.
– Последние три-четыре картины с участием Мэри Маргарет, снятые, разумеется, при ее жизни, – все они оказались убыточны, не так ли? Вы это свидетельствовали?
– Да, я это свидетельствовал, – меланхолично ответил Уирлинг.
Подняв голову, он шмыгнул носом. Затем, опустив глаза, принялся один за другим изучать безукоризненно отполированные ногти.
– И студия оказалась у опасной черты банкротства?
Уирлинг поднял голову:
– Могло дойти и до этого.
Я принялся расхаживать туда-сюда в тесном пространстве перед креслом свидетеля: три шага направо и три шага налево – к столу, за которым восседала секретарь суда и возле которого меня останавливал ее суровый взгляд. Три шага в любом направлении – и я рисковал во что-то врезаться. Озадаченно покрутив головой, я услышал, как на скамье присяжных понимающе засмеялись. Остановившись, я оказался боком к свидетелю и лицом к обвинителю.
– Очевидно, госпожа Ван Ротен пытается обосновать мотив преступления. Но к счастью, мне до сих пор непонятен этот мотив.
Откинувшись на спинку стула, Анабелла Ван Ротен подперла рукой щеку, барабаня по ней пальцами.
– Студия быстро теряла средства. Затем, после убийства Мэри Маргарет Флендерс, произошло сразу два события: выплата страхового обеспечения и, что более важно, выход фильма, который к тому моменту рассматривался всеми как последний фильм Мэри Маргарет Флендерс и принес оглушительный финансовый успех. – Медленно и в самом деле с облегчением я отвернулся от Анабеллы Ван Ротен и обратил взгляд к Майклу Уирлингу. – Как я понял, обвинение намерено предположить, что Стэнли Рот убил свою жену в попытке сохранить за собой студию. Как вам это нравится, мистер Уирлинг? Стэнли Рот убивает жену, считая этот путь единственным, позволяющим ему сохранить студию «Блу зефир»?
На самом деле мой вопрос был направлен обвинителю, и я немедленно услышал, как под стулом Анабеллы Ван Ротен скрипнул линолеум. Но прежде чем она успела возразить, я помахал рукой, как бы заявляя о раскаянии, и вытащил лист бумаги из папки, лежавшей на столе защиты.
– Вас не затруднит взглянуть на последнюю страницу и сказать, чья подпись стоит под этим документом?
Передав бумагу Уирлингу, я дождался, пока взгляд финансового директора достиг конца страницы, где значилось его имя.
– Да, это моя подпись, – сказал он, продолжая держать в руках листок.
– Значит, это не подпись Стэнли Рота?
– Нет, контракты подписываю я.
– И вы настаивали на таком порядке?
– Я финансовый директор студии. Это была… Это составляет часть моей работы.
– Однако не вы решаете, Мэри Маргарет Флендерс или кто-либо другой будет назначен на роль в фильме, который снимает студия «Блу зефир»? Такое решение обычно принимает Стэнли Рот, другой продюсер или директор? После этого вы прорабатываете конкретные, то есть финансовые, детали. Так?
– Да, именно так, – ответил Уирлинг, явно раздосадованный отведенной ему ролью, никак не связанной с принятием креативных решений. – В любой значимой картине с участием более-менее известного актера мы – я имею в виду Стэнли Рота, себя и еще нескольких представителей администрации, – мы обсуждаем бюджет и кандидатуры, по нашему мнению, соответствующие этому бюджету. Иногда, в случае если проект представляет особенный
