алешиными глазами. Мальчик быстро юркнул вниз, спрятавшись за обшитой деревом балконной стенкой. Гуськом подобрался к приоткрытой двери, заполз в комнату, поднялся, захлопнул балкон, чихнул.
– Опять сквозняку наделал… – послышался из коридора недовольный голос бабушки.
– Спасу от тебя нет! – выкрикнул Алеша и упал на кровать.
Он перевернулся на спину, заложил руки за голову, сцепив на затылке замком. Бабушка за стенкой суетилась, надевая войлочные сапоги и потертое пальто с изъеденным молью воротником.
– Я скоро приду, – сказала бабушка, завязывая на голове махеровый платок. – Там случилось что-то невразумительное. Пойду… Посмотрю. Воздухом подышу.
Пуговка остановилась возле зеркала в прихожей.
– Разведай там все. Потом мне расскажешь.
– Тебе-то что за дело? – бабушка сосредоточенно запахивалась в старенький тулуп.
– А интересно мне! – с вызовом отозвалась Пуговка. – Я девочка такая… Ко всему интерес свой имею. Молчать не буду.
Бабушка укоризненно глянула на Пуговку:
– То-то и оно, что не будешь. Языком, как метлой метешь. Ты зачем вчера тете Вале сказала, что я пенсию получила?
– А что? Нельзя было?
– Нельзя было, нельзя было, – ехидно передразнила бабушка. – А то, что я не хотела ей деньги одолжать. Я ей сказала, что пенсию еще не дали. А ты все выдала, предательница.
Пуговка возмущенно вспыхнула.
– Ты сама-то сквозняку там наделала! Что ты там возишься?
– Чай не шешнадцать лет, – донесся приглушенное бурканье бабушки. – Понаставили здеся клюшек… Сколько раз я табе говорила, каб ты клюшки поубирал отседова? И не пройти, и не проехать…
Алеша привстал на кровати, опираясь на локоть и закричал:
– А куда мне еще ставить их? Ты мне место выделила? Я ведь просил тебя!
– Куды ж на тебя места напасешься… Басурман…
– А как ящики? Как ящики, так ставила! Все место на балконе под банки заняла!? Санки мои в подвал выволокла! Я еще не знаю, как велосипед оттуда достану, он завален мешками! А еще обзываешься! Как не стыдно тебе, старая?
– Эк, какой молодчик нашелся… – бабушка сосредоточенно гремела клюшками возле двери, на пол летели ботинки и сапоги, стоящие на полке. С вешалки упали куртки и пальто. – Иди и сам убирайся! Я к тебе со всей душой, а ты… Ты… Выродок ты!
– Что? Что?.. Как тебе не стыдно? Это все бред алюминиевый! Бред! Я ничего никому не говорила! А если и говорила, то предупреждать надо было сначала, а не секретничать, как с маленькой…
– Да уж, – бабушка всплеснула руками. – Все тебе докладывать надо, рапортовать. Есть, товарищ полковник, так точно!
– Не кривляйся! – оборвала бабушку Пуговка. – Давай, иди уже. А то достала уже…
Бабушка открыла дверь.
– Вот она, благодарность… – Она перевалилась через порог.
– А ну, проваливай давай! – Алеша выскочил в коридор. – Саруханова жена! Саруханова жена! Выродка нашла! Уходи быстрее! Иди, лясы точи, сплетничай!
– Каб табе язык отсох! Шпараги выставил, выродок, – уже в подъезде пробормотала бабушка и, схватившись за перила, осторожно двинулась вниз по лестнице.
Алеша захлопнул дверь.
Пуговка захлопнула дверь.
Алеша подошел к стоящему в коридоре телефону. Набрал номер.
Пуговка подошла к стоящему в коридоре телефону. Набрала номер.
Алеша услышал короткие гудки. Нажал на отбой. Перенабрал номер.
Пуговка услышала короткие гудки. Нажала на отбой. Перенабрала номер.
Алеша услышал короткие гудки. Положил трубку. Надел тапки. Открыл дверь.
Пуговка услышала короткие гудки. Положила трубку. Надела тапки. Открыла дверь.
Алеша вышел из квартиры. Закрыл за собой дверь. Поднялся на один пролет выше. Остановился.
Пуговка вышла из квартиры. Закрыла за собой дверь. Спустилась на один пролет ниже. Остановилась.
'Улитка, улитка, высунь рожки, дам тебе хлеба и картошки', – прошептал Алеша. – 'Дядя Степа-великан посадил меня в карман…'
'Божья коровка, лети на небко, там твои детки кушают конфетки', – прошептала Пуговка. – 'А в кармане пусто – выросла капуста.'
'Ну, привет', – выдохнул Алеша.
'Ну, привет', – выдохнула Пуговка.
Пуговка взяла Алешу за руку.
– Пойдем со мной.
Они спустились. Согнувшись, забрались под лестницу. Сверху на белой штукатурке чернели черные пятна гари: мальчишки прикрепляли жвачкой спички и поджигали их. Пригнулись. Сели лицом друг к другу.
– Смотри. – Пуговка достала из-за пазухи надорванный почтовый конверт. Извлекла письмо. Протянула Алеше. – Читай. – Она приложила палец к губам. – Только смотри… Тихо.
Алеша кивнул. Он взял письмо, развернул его, стараясь не сбиваться, медленно и тихо прочитал:
'
Алена: 'Куда пойдем?'
Алеша: Сегодня – куда захочешь. Но сначала надо в подвал зайти. Мама сказала грибов маринованных принести. Поможешь?
Алена: Ууух! Твоя мама такие зыкинские грибчики делает. Ням-ням. Пригласишь меня на ужин?
Алеша: А… Клевые грибчики, да. Конечно, пойдем сразу ко мне… А еще мне кое-что тебе в подвале показать надо.
Алена: Что?
Алеша: Увидишь. Вот увидишь.
Алена: Слушай, здесь душно так. И свет плохой… Зачем мы только сюда идем?
Алеша: Надо, надо так.
Алена: Надо – так надо.
Алена: Аа.. А вы что здесь делаете?
Первый парень: А мы… Мы в прятки играем. Поиграешь с нами?
Алена: Нет, я с большими мальчиками не играю.
Первый парень: А почему? Или тебе мама не велит?
Алена: У меня и без мамы своя голова на плечах есть.
