изначально, конечно, не предназначалась для такого многочисленного собрания.
Отец сел в одном конце стола, мать – напротив, Бена устроили справа от нее, положив на стул обитый мягкой материей ящик. Кристиан знал свое место – по левую руку от отца. Справа от графа дети усаживались по очереди, сегодня вечером это место с гордостью и трепетом занял Лук.
Эта традиция зародилась давно, тогда, кроме Кристиана, было только пять детей и самые младшие были малышами или младенцами. Его очередь приходила часто. Когда привозили сюда Торна, то и тот иногда оказывался по правую руку от сэра Джеймса Хилла, рассказывая о своих недавних приключениях и получая мягкие советы.
Слуги разлили суп, но прежде чем все начали есть, Лук прочел молитву. Он с сознанием долга благодарил Бога за пищу и многочисленные благодеяния, за родителей и семью, а потом добавил:
– И за то, что Кристиан дома.
– Аминь, – хором отозвались все. Смешно, но Кристиан едва не прослезился.
Отец повернулся к Луку, так что Кристиан уделил внимание девятнадцатилетней Энн, оживленной, веселой и из-за этого склонной к глупостям. Выказав восторг по поводу его визита, она добавила:
– Мне так хотелось, чтобы ты привез Иторна. Он должен искать невесту.
– Должен? Почему? – едва не вытаращился Кристиан.
– Для продолжения рода, дуралей, – закатила глаза Энн.
– А если герцогский род Иторнов заглохнет, мир рухнет?
– Да! – объявила Энн и обратилась к сидящим за столом: – Иторн должен жениться и завести наследника, правда?
Мальчишки озадаченно хлопали глазами, но женщины согласно закивали.
– Конечно, ему нужна жена, – сказала мать, – но не приставай к Кристиану, дорогая. Я уверена, он вскоре привезет сюда Иторна. Он, должно быть, несчастен, живя один.
Подали большой пирог с крольчатиной. Это напомнило Кристиану другую трапезу, клыкастых кроликов и гессенскую кошку.
В конце концов отец переключил внимание на Кристиана:
– Ну, мой мальчик, как жизнь?
Кристиан едва не выложил всю историю, но вовремя сдержался. Семейный ужин не место для великих откровений.
– По крайней мере нескучная.
– Спокойствие и безмятежность обычно считаются благословенными.
– Но не в армии и при дворе.
– Двор? Сейчас там скучно. Когда я был молод, двор был полон жизни.
Об этой стороне жизни отца Кристиан никогда не думал.
– В самом деле?
Отцу пришлось рассказать несколько историй, намекавших на его удивительно бурную карьеру в юности, когда королем был Георг II, а двор был почти таким же, как во времена Реставрации. Яркая картина несколько тревожила, особенно когда мать хихикала, словно вспоминая бурные приключения, но за рассказами обед прошел более гладко, чем предполагал Кристиан.
В конце мать выпроводила всех, оставив Кристиана наедине с отцом.
– Бренди? – спросил отец, задержавшись у столика с графином.
– Да, спасибо.
Налив стакан, отец вручил его Кристиану и уселся в кресло у камина. Кристиан чувствовал, что поза нашкодившего ребенка больше соответствует ситуации, но сел в другое кресло и отхлебнул бренди. Как всегда, напиток превосходный. Его родители не были расточительны, но умели наслаждаться малым.
– Ну, Кристиан, – сказал отец, – ты навещаешь нас так редко, что, должно быть, приехал с какой-нибудь целью.
Это уязвило Кристиана, он замялся, а отец с полной надежды улыбкой продолжил:
– Миссис Джессинем?
– Нет, – ответил Кристиан. Какой-то болезненный порыв заставил его добавить: – Доркас Фроггат.
Отец уставился на него:
– Доркас Фроггат? Сын мой, что ты наделал?
– Ничего. По крайней мере в последнее время. Черт… – За прошедшее десятилетие он ни разу не был так косноязычен.
– Значит, девять месяцев назад? – Серьезное выражение отца было хорошо знакомо по детским проделкам.
– Нет. – Кристиан взял себя в руки. – Отец, я должен рассказать историю с начала до конца, но началась она давным-давно. Десять лет назад, если быть точным.
– В тот год, когда ты отбыл за границу?
– Как ты помнишь это среди множества других деталей?
– Я могу иногда перепутать имена детей, Кристиан, но никогда не забываю важное. Мы каждый вечер за тебя молились.
А он даже не думал о доме.
– Я не тот наследник, которого ты заслуживаешь.
– Ерунда. Мы с матерью знаем, что ты всегда поступаешь правильно.
– Но я редко здесь появляюсь.
– Поскольку я намерен жить долго, смешно тебе это делать, я порицаю праздность. А теперь расскажи о Доркас Фроггат.
Кристиан кратко резюмировал:
– По-видимому, она моя жена. Уже десять лет.
Повисла тишина. Отец отпил глоток бренди.
– И ты нам слова не сказал. Мой мальчик, это глубоко ранит твою мать.
Черт возьми, Кристиан покраснел от стыда.
– Я знаю. Я… я не думал, что это реально. Позволь рассказать, как это случилось. – Он отчаянно погрузился в историю.
Отец покачал головой, но скорее от изумления.
– Очень странная история. Говоришь, твоя жена, возможно, хорошо воспитана и даже из хорошей семьи?
– Да, но я надеюсь расторгнуть брак. Думаю, она хочет этого не меньше, чем я.
– Как ты можешь знать, если не говорил с ней? Она могла действительно отправиться в Лондон. К тому же у тебя есть качества, привлекающие женщин.
– Титул, – поморщился Кристиан.
– Не только, – сухо сказал отец. – Или ты хочешь убедить меня, что соблюдал целибат, пока не стал виконтом?
Смешно смущаться, но Кристиан сконфузился. У него был соблазн ответить циничным замечанием, что за деньги любой мужчина может заполучить женщину. Но перед его мысленным взором возникла комната в Донкастере, и это смутило его еще больше. Там ни титул, ни деньги не играли роли. Только объединившая их страсть.
– Возможно, твоя жена богата, – сказал отец. – Сирота и единственный ребенок? Производство клинков, говоришь?
Кристиан с облегчением ухватился за эту тему.
– Да, там должны быть деньги, но я подписал документ, который дает ей полный контроль над ее собственностью, – признался Кристиан.
– Молодец.
Кристиан, должно быть, не смог скрыть удивления, поскольку отец сказал:
– Несмотря на проблемы, которые вызывает твой благородный поступок, я рад, что ты не смог закрыть глаза на злодейство и не желал извлечь из этого выгоду.
– Спасибо. Но мне надо было суметь избежать брака.
– Ты был очень молод. Не намного старше, чем Кит сейчас, а он из добрых намерений и энтузиазма
