— Инга Казимировна, у Зубцовой был гость. По всей видимости, что-то взял у нее.
— Почему «по видимости»? — спросила Гранская.
— Зашел с чемоданчиком. Знаете, плоский такой?
— «Дипломат»…
— Вот-вот. А когда вышел, ребята поняли: в чемоданчике явно что-то есть.
— Интуиция? — усмехнулась Гранская.
— Наблюдательность.
— Кто этот гость, установили?
— Да. Некто Марчук. Приезжий. Останавливается всегда у родственников. Между прочим, эти родственники — соседи шофера Измайлова.
— Мая Соколова? — уточнила Гранская.
— Да. Соколов должен хорошо его знать… Так вот, этот Марчук от Зубцовой направился к родственникам, где у него стоит своя машина. «Жигули».
Голос у инспектора звучал спокойно, «протокольно», как назвала про себя Инга Казимировна, но за этой сухостью явно угадывалась напряженность.
— Дальше, — сказала следователь.
— Марчук сел в машину. Потом почему-то вышел и на автобусе поехал на вокзал. Купил билет до Южноморска с пересадкой в Рдянске. Его поезд уходит через час.
Гранская на минуту задумалась. Конечно, визит Марчука мог ничего и не значить. За время наблюдения за домом Зубцовой к ней никто не приходил, разве что пару раз разговаривала со старухой соседка, но даже во двор не зашла.
— Где сейчас Марчук? — спросила следователь.
— На вокзале.
— С чемоданчиком?
— Из рук его не выпускает.
И Гранская решилась.
— Сделаем так, Юрий Александрович. Вы подскочите к старухе, разузнайте, с какой целью посетил ее Марчух и откуда они знакомы. А я поеду на вокзал. С Соколовым. На месте, думаю, и выяснится, как подступиться к Марчуку.
— Хорошо, Инга Казимировна. А потом?
— Увидимся прямо на вокзале… Точнее, у дежурного…
— Кого встречаем? — поинтересовался Май у Гранской, когда узнал, что ехать надо на вокзал.
— Встречаемся. С твоим знакомым…
Шофер недоверчиво посмотрел на Ингу Казимировну: шутит или серьезно?
— Марчука давно знаешь? — спросила Гранская. — Ну, родственника ваших соседей?
— Гришуху, что ли? — удивился Соколов. — Порядком…
— Кем он работает?
— Точно не знаю. Говорит, на южноморской сувенирной фабрике.
«Южноморская сувенирная фабрика», — повторила про себя Гранская. Где-то с этим названием она недавно встречалась. А вот в связи с чем, припомнить не могла.
— Он часто наезжает сюда?
— Последнее время часто, — ответил Май и добавил: — По работе…
— Ну и как он? Какой человек?
Соколов ответил не сразу:
— Как вам сказать… Деловой. Вот помог достать противотуманные фары…
«Да, таких „деловых“ теперь много развелось», — подумала следователь, но вслух ничего не сказала.
— Послушай, Май, он никогда не упоминал, что знаком с Зубцовым?
— Это который разбился? Радиомастер?
— Да.
— Вроде нет. — Шофер задумался. — Правда, раза два я видел «Жигуленок» Гришки… — Он поправился: — «Жигуленок» Марчука возле рынка стоял. Там, где Зубцов…
Гранская насторожилась.
— Марчук перстень не носит? — спросила она, вспомнив последний допрос Зубцова, который провел Евгений Родионович Глаголев. Радиомастер утверждал, что неизвестный, оставивший чемодан, носил перстень.
— Не видел я у него никакого перстня. — Он подумал и повторил: — Нет, нету. Только обручалка…
Они въехали на привокзальную площадь.
— Куда? — спросил Май.
— Можно на стоянку.
Шофер поставил машину. Выключил мотор.
— У меня к тебе просьба, Май. — Инга Казимировна улыбнулась: Считай, оперативное задание.
Соколов серьезно кивнул.
— Подойти к Марчуку. Ну, как будто вы случайно встретились. Поинтересуйся невзначай, куда он едет. Почему не на своей машине… Непринужденно, понимаешь?
— Как не понять…
— И постарайся проследить за его реакцией. Я буду недалеко. Потом подойди к комнате дежурного по вокзалу…
…Май отыскал Марчука на перроне. Тот пил воду у киоска с газированной водой. Пил медленно, изредка отставляя стакан. Он был в вельветовом костюме, в маленькой белой кепке с коротким козырьком. Импортный чемоданчик-«дипломат» в его руке сверкал никелем.
Гранская видела, как Соколов небрежно подошел к Марчуку. Они поздоровались. Май тоже взял газированной воды.
«Для начала неплохо, — мысленно похвалила следователь шофера. Разговор будет естественней».
Через десять минут они встретились у комнаты дежурного по вокзалу.
— Говорит, получил телеграмму от жены и срочно едет домой в Южноморск.
— А что случилось?
— Теща помирает.
— А почему поездом?
— Машина испортилась. Так и сказал: завести не мог. А копаться некогда…
— Не удивился, что ты подошел?
— Не до этого… Хотя и теща, а все же…
Инга Казимировна мучительно соображала, под каким бы предлогом заманить Марчука в комнату милиции. Не так просто подойти к человеку, который пока ни в чем не обвиняется, и потребовать документы, проверить его чемодан. Если он честный, значит, обидеть.
Гранская посмотрела на часы. До отхода поезда оставалось сорок минут. Вот-вот объявят посадку. Тогда придется «выковыривать» Марчука из вагона, а это намного сложнее.
У нее появилась идея.
— Зайдем, — сказала она Соколову, берясь за ручку двери комнаты дежурного по вокзалу. Хорошо, у того не было посетителей.
Предъявив служебное удостоверение, Инга Казимировна попросила разрешения воспользоваться телефоном.
— По какому точно адресу жил здесь Марчук? — спросила она у Мая. Ну, адрес твоих соседей…
— Лермонтова, четыре.
Гранская позвонила в отделение связи, назвала себя. Выяснилось, что никакой телеграммы на имя Марчука не поступало.
— Ну вот, — сказала Гранская Соколову, когда они вышли, — ложь первая. Посмотрим, что последует
