— Обыск, Юлий Филиппович, — пояснил Ян Арнольдович.
— Вы не имеете права, — прохрипел Дончиков.
— Имею, — твёрдо заверил оперуполномоченный.
Латынис был убеждён, что он на правильном пути, и поэтому позволил себе этот шаг. Уверенность майора подействовала на хозяина. Во всяком случае, он вдруг сник и перестал угрожать.
Лукин пришёл с двумя соседями, которые скорбно молчали во время всего обыска, подавленные то ли роскошью и богатством обстановки, то ли непривычной для себя миссией.
Ян Арнольдович начал с кабинета, но ничего примечательного там обнаружить не удалось. В кухне поиски тоже не увенчались успехом. Когда майор перешёл в большую комнату, Дончиков несколько ожил, засуетился.
«Уже горячее», — подумал Ян Арнольдович.
Его по какой-то необъяснимой причине все время тянуло к камину. Он и начал с него. Заглянул внутрь фальшивого очага, потрогал мраморную плиту, передвинул старинные часы. Мельком глянул на Дончикова. Тот не успел вовремя отвести испуганный взгляд, понял, что выдал себя, бестолково затоптался на одном месте.
Латынис стал простукивать изразцы, украшавшие стену над камином. Ему показалось, что одна из плиток звучит по-другому, чем соседние. Он постучал сильнее, прислушался.
Точно!
Ян Арнольдович попросил Лукина принести нож из кухни, подцепил изразец. Плитка отошла от стены. А за ней…
— Товарищи, подойдите сюда, — еле скрывая торжество, обратился к понятым Латынис.
Он пожалел, что не прихватил с собой фотоаппарат.
Ян Арнольдович извлёк из тайника несколько разнокалиберных коробочек.
В одной были золотые диски для зубных коронок. В другой — ювелирные изделия из драгоценных металлов с камнями и среди них два зубных протеза с крупными бриллиантами. Взяв их в руки, Латынис молча подошёл к Дончикову. Лицо дантиста резко покраснело.
«Ну и нервы! — Ян Арнольдович пожалел о своей выходке. — Того гляди удар хватит…»
В третьей коробке лежала пачка долларов. А когда Латынис открыл четвёртую коробку, то сам побледнел.
На мягкой бархатной подушечке лежала завораживающая красавица диадема. Та самая! В самом центре её, обрамлённый семью бриллиантами, излучал мягкий зелёный свет большой изумруд — гемма с лилией.
Да, это был недостающий предмет из гарнитура «Кларисса»!
В голове Латыниса завертелась карусель из вопросов. Но время допроса Дончикова ещё не пришло. Нужно было закончить обыск, составить протокол. Ян Арнольдович черкнул на листке блокнота несколько слов и протянул Лукину. Участковый инспектор понимающе кивнул и пошёл звонить из телефона-автомата, чтобы прислали «воронок».
Закончив осмотр комнаты, Латынис сел за протокол. Время от времени ему приходилось обращаться к Дончикову: как называется тот или иной камень, бусы или ожерелье, кольцо или перстень. Зубной врач отвечал машинально, он находился словно в дурном сне.
Появился Лукин, кивнул: мол, все в порядке.
Майор отпустил понятых и приступил к допросу Дончикова. Начал Ян Арнольдович с вопроса о том, откуда у дантиста доллары? Это был рассчитанный ход: уж что-что, а заокеанскую валюту приобрести законным путём никак невозможно. Выходит, как говорится, дело пахнет керосином.
Зубной врач поднял к потолку полные скорбного отчаяния глаза и, чуть не плача, произнёс:
— Будь проклят тот день, когда я польстился на эти чёртовы доллары!
— Разве вы не знали, что любые операции с валютой запрещены? — «добивал» Дончикова Латынис.
— Бес попутал! — прижал руки к груди дантист. — Честное слово! Понимаете, предложили, ну, я и того… Не устоял.
— Кто предложил?
— Один гражданин у гостиницы «Интурист». Я его не знаю. — Дончиков опустил глаза долу.
— Не рассказывайте сказки, Юлий Филиппович, — строго произнёс майор. — В вашем положении лучше выложить все начистоту.
Однако Дончиков продолжал выкручиваться, юлить, пока наконец окончательно не запутался. И только тогда начал давать правдивые показания. Валюта, оказывается, шла дантисту от проституток, так называемых путан, которые имели дело с иностранцами. А непосредственно продавала валюту Дончикову некая Тимофеева, бандерша местных жриц любви.
— Елизавета Николаевна, что ли? — уточнил Латынис, вспомнив «оскорблённую» мамашу Светланы, которая выкрала документы у Варламова после приятного вечерка в гостиничном номере.
— Откуда вы знаете? — удивился Дончиков.
— На то мы и сыщики, — многозначительно ответил Латынис. — Как вы думаете, откуда у Елизаветы Николаевны доллары?
— Зачем спрашивать, вы ведь лучше меня знаете, — ухмыльнулся Дончиков и добавил: — К ней стекалась валюта чуть ли не от всех южноморских девочек, а вы её почему-то не трогаете.
— Не трогали, так будет точнее, — заметил Ян Арнольдович.
Когда покончили с долларами, Латынис показал на зубные коронки с бриллиантами:
— Тоже бес попутал, когда вы покупали их у Сторожук?
Дончиков не стал юлить и признался, что действительно девятнадцатого октября к нему приходила Сторожук, у которой он снял протезы с бриллиантами.
— Сколько вы заплатили за них? — спросил майор.
— Пятьдесят тысяч.
«Теперь Оресте не отвертеться», — с удовлетворением подумал Латынис и задал очередной вопрос:
— Откуда вы знаете Сторожук?
— Я видел её всего один раз, — ответил дантист и, уловив во взгляде Латыниса недоверие, поспешно добавил: — Честное слово! Её привёл наш общий знакомый.
— Кто именно?
— Эрнст Бухарцев.
«Бывший шофёр Скворцова-Шанявского! Это уже интересно!» — отметил про себя Латынис, а вслух спросил:
— У кого вы приобрели вот эту диадему?
— Не помню, — пробормотал Дончиков.
— Между прочим, эту диадему носила когда-то императрица Анна Иоанновна. В школе небось про такую императрицу учили? — Майор повертел в руках украшение. — Музейная штука.
— А Эрнст сказал… — машинально вылетело у зубного врача, но он тут же замолчал.
— Значит, Бухарцев?
Дончиков обречённо закивал головой.
— А ещё он продал вам кольцо с таким же изумрудом, — сказал по наитию Ян Арнольдович.
— И кольцо, — словно эхо, повторил дантист.
— Его вы перепродали Блинцову, так?
— Уверяю вас, с Блинцова я не взял даже лишней копейки! — поспешно сказал Дончиков. — За сколько купил, за столько и продал. Я вообще не хотел расставаться с перстнем, но уж очень просил Валентин Эдуардович, буквально умолял. Сказал, что шеф приезжает, надо сделать необычный подарок для его пассии.
— Шеф — это заместитель министра Варламов?
— Фамилию Блинцов не называл.
— Что вы ещё приобрели у Бухарцева? — спросил Латынис.
Дончиков отложил в сторонку несколько колец, кулон на золотой цепочке, бусы из бирюзы и золотой
