— Ему плохо. Они разрешают мне заходить к нему всего лишь на пять минут каждый час.
— Пойдем сядем. — Синди повела мать к ряду стульев, расставленных вдоль стены. Они сели рядом и взялись за руки. Мать выглядела измученной.
— Скоро сюда приедут Джимми и Ильза.
— Что случилось? Отец никогда не жаловался на здоровье.
Слезы потекли по щекам пожилой женщины.
— Мы смотрели телевизор… Он встал и пошел на кухню, принести что-нибудь выпить… — Она покачала головой. — Я услышала громкий стук, побежала на кухню. Он лежал на полу. Он разбил голову о край стола.
— Почему так произошло, мама?
— Доктор сказал, проблемы с сердцем у него возникли давно. Но ведь ты знаешь своего отца — он никогда не возьмет выходной, будет работать день и ночь и никогда не откажется от курения, хотя я ни раз умоляла его об этом. — Она крепко сжала ладони Синди. — Я так боюсь!
— Не волнуйся, мамочка, все будет хорошо. — Синди с усилием улыбнулась. — Он такой сильный, он не умрет.
Клер сквозь слезы улыбнулась ей в ответ.
— Я так рада, что ты приехала. Ты хорошо отдохнула на ранчо?
Синди кивнула.
— Он был там, мама.
— Пол? Да, я знаю, он звонил.
— Нет, не Пол. Этан.
— Этот индеец-танцор? Значит, поэтому ты туда поехала?
— Я все еще люблю его, мама.
— Синди, милая…
— Ни слова больше!
Это был длинный день. Они по очереди заходили к отцу. Синди испытала шок, когда его увидела. Выглядел он плохо. Кожа его была бледной, щеки впали.
Этан закинул руки за голову и стал смотреть на звезды. Стояла прекрасная ночь, теплая и ясная. Он слышал, как фыркнула лошадь, как вдали заухал филин.
Этан с трудом верил в то, что она снова вернулась в его жизнь. Ведь она по-прежнему — избалованная богатая девушка, а он — индеец, побывавший в полицейском участке.
Этан потряс головой, вспомнив ту ночь, когда его арестовали. Это случилось вскоре после их разрыва. Он сидел в баре вместе с друзьями, их девушками и хорошенькой блондинкой, которую ему пытались сосватать. Обычно он пил не больше двух кружек пива, но в ту ночь заказал себе виски, стараясь заглушить воспоминания о темноволосой девушке с небесно-голубыми глазами. Он был уже порядком пьян, когда один парень, в ковбойской шляпе и сапогах, стал резко высказываться об индейцах, ухаживающих за белыми женщинами. Этан терпел долго — насколько мог. Когда этот парень перешел к грубым выражениям, Этан велел ему заткнуться. Слова очень быстро перешли в действия, у Этана потемнело в глазах, и он опомнился лишь за решеткой. Через несколько дней пришла Дороти и вызволила его, но унижение, которое он испытал, навсегда осталось в его душе, хотя с тех пор он стал пить совсем мало.
Увидев падающую с неба звезду, Этан улыбнулся. Синди всегда закрывала глаза и загадывала желание. Он обычно подшучивал над ней, но сейчас сам зажмурился и загадал…
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Руди направил свою лошадь к Этану.
— Куда ты повернул?
— Мы поедем короткой дорогой.
— Короткой? — Руди взглянул на часы. — Тогда мы вернемся на ранчо на три часа раньше, чем запланировано.
Этан кивнул. Группа должна была вернуться к вечеру, но он не мог больше ждать — ему не терпелось увидеть Синди.
— Некоторые гости могут пожаловаться, — отметил Руди.
— Сомневаюсь, — Этан взглянул через плечо на вереницу всадников. Многие из них уже явно устали.
— Ты главный, тебе решать, — сказал Руди. Этан незаметно усмехнулся и пришпорил Дакоту.
— Уехала? — Черт возьми, ему не надо было возить ее в резервацию, не надо было показывать, где он родился. — Что ты хочешь сказать? Уехала?
Дороти покачала головой.
— Успокойся, племянник.
— И куда она уехала?
— Откуда мне знать? — язвительно спросила тетя Этана. — Туристы редко оставляют свой адрес.
Он выругался про себя. Два дня он думал о том, что Синди его ждет. Он считал часы, оставшиеся до встречи, и вот — ее здесь нет.
— Увидимся позже, — бросил Этан.
Дороти помахала ему рукой, затем повернулась к зазвонившему телефону.
Этан уже взялся за ручку двери, когда Дороти его окликнула. Он обернулся и увидел: она протягивает ему трубку.
— Это она, — произнесла тетя.
Этан сделал глубокий вдох и подошел к телефону.
— Да?
— Привет, Этан.
— Привет.
— С тобой все в порядке? — спросила Синди. — У тебя голос невеселый.
— Разве? Может, это оттого, что я надеялся тебя увидеть. — Он горько рассмеялся. — Ты имеешь забавную привычку — внезапно сбегать.
— Вот, значит, какого ты обо мне мнения?
— А разве нет? — Этан услышал злость в своем голосе и возненавидел себя за это.
— Нет.
— Значит, ты не сбежала? Ну, надо же, а я почему-то не вижу тебя здесь!
— Этан, выслушай меня…
Он сдержал гнев.
— Продолжай, я слушаю.
— У моего отца случился сердечный приступ, — прошептала Синди, и Этан тихо выругался про себя. — Понимаю, я должна была оставить тебе записку, но я так спешила, что вспомнила об этом уже по дороге домой. И позвонить тебе я смогла только сейчас.
— Синди, милая моя, прости! Как себя чувствует твой папа?
— Он в плохом состоянии. Врачи многого недоговаривают, но в их голосах нет оптимизма.
Этан услышал слезы в голосе Синди, и ему так захотелось быть рядом с ней, обнять ее, поддержать…
— Синди, послушай, я…
— Меня зовет мама. Мне надо идти. До свидания, Этан.
Он повесил трубку и долго смотрел на телефон.
