Она засмеялась:
– Насчет климата в Сент-Луисе говорят так: не спеши ругать здешнюю погоду – она сейчас изменится.
Они пересекли оживленный перекресток за торговым центром и направились к Бродвею. Джордан, обняв Слоун, рассказывал об Аргентине, о поражении своей команды, о Габи и Карло и о том, как переживает Ланс развод со своей женой Полой. Единственное, о чем не упомянул Джордан, это о причинах, заставивших его приехать сюда.
Небольшой зонтик Слоун плохо защищал от проливного дождя, но они так увлеклись разговором, что почти не замечали луж. И вдруг, когда молодые люди свернули на Бродвей, Слоун сказала:
– Аргентина, должно быть, разочаровала тебя. Неужели все сеньориты оказались плоскогрудыми и кривоногими?
Джордан замер, как будто она дала ему пощечину.
– И это все, что ты можешь мне сказать, Слоун? Выходит, я для тебя обыкновенный жеребец? Что-то вроде секс-машины?
Ошеломленная его неожиданной реакцией на эту безобидную, по ее мнению, шутку, Слоун удивленно уставилась на Джордана.
– Нет… разумеется, нет… я ведь только пошути…
– А теперь признайся, – гневно прервал ее Джордан, – чего ты хотела от меня в Хонфлере? Выяснить мои возможности в постели? Занести в список еще один любопытный экземпляр? Или ты просто искала тихую временную гавань во время шторма?
– Черт возьми, подожди хоть секунду…
– Если тебя по-прежнему интересует только это, то я, видимо, приехал сюда зря.
Ее глаза вспыхнули.
– Мне очень жаль потерянного тобой времени…
– Мне тоже! – резко бросил Джордан и пошел прочь от нее под проливным дождем.
Не в силах произнести ни слова, до сих пор не понимая, почему ее пустячное замечание так обидело его, Слоун, словно в оцепенении, смотрела ему вслед. Еще секунда, и он исчез в толпе.
– Джордан… Подожди! – наконец крикнула она, но шум дождя заглушил ее слова. Затем Слоун бросилась за ним, высматривая его в море ярких зонтов. – Джордан!
Она увидела, что он пересекает улицу на красный свет, окликнула еще раз, но Джордан не оглянулся. Слоун устремилась за ним, и ее чуть не сбило такси. Водитель нажал на тормоза так, что колеса пронзительно взвизгнули на мокрой мостовой.
– Эй, леди! – сердито крикнул он. – Смотрите, куда идете, черт возьми!
Слоун даже не слышала его. Она бежала за Джорданом и нагнала его только у входа в отель «Адамс Марк».
– Джордан, послушай меня! – Слоун схватила его за руку, заставила посмотреть на себя и продолжила умоляющим тоном: – Я просто пошутила. Понимаешь? По-шу-ти-ла! Я и понятия не имела, что ты так к этому отнесешься!
Он молча смотрел на нее, и капельки дождя стекали по его лицу.
– Запомни, Слоун! Сексом я мог бы заниматься где угодно и с кем угодно. С этим у меня проблем нет! И мне незачем было ради этого приезжать сюда. А я приехал… Приехал потому, что ты мне необходима. Понимаешь, необходима… нужна… И я это сделал, несмотря на то что ты так позорно бросила меня тогда во Франции!
Слоун слушала, опустив глаза, и только сейчас подняла их.
– Ты… ты мне тоже был нужен, Джорди. Больше всего на свете мне хотелось поехать с тобой в Аргентину, но я не могла…
– И поэтому решила просто ускользнуть ночью?
– У меня была причина, – тихо сказала она.
Он напрягся.
– И что же это за причина?
Слоун посмотрела ему в глаза.
– Я… Я боялась испытать разочарование и боль.
– А почему ты решила, что я обижу тебя?
– Дело не в этом. – Слоун закрыла зонтик и вошла в вестибюль.
– А в чем же?
– Знаешь поговорку: «Счастлив в игре, да несчастлив в любви»? Так вот, мне всегда очень везло в карты.
Джордан не сразу нашелся.
– В любви вообще нет гарантий. Никогда и никаких. Понимаешь? И кроме того, почему ты решила, что разочарование и боль – это только твоя проблема, а меня это совсем не касается? Не знаю, что ждет нас с тобой впереди, дорогая, но совершенно уверен в одном: в Довиле нам было чертовски хорошо, и мы совершили бы преступление, упустив шанс и не попытавшись все повторить. Что до меня, так я от такой попытки отказываться не желаю. Я хочу, чтобы мы были вместе. И готов рискнуть.
– Ты приехал сюда, чтобы сказать это мне?
Джордан устало улыбнулся:
– Да. – Он рывком прижал ее к себе и прошептал: – Ты рискнешь, Слоун?
– Неужели у тебя есть сомнения? – Она обвила руками его шею и поцеловала в губы.
– Теперь я тебя понял, коварная! – с пафосом произнес Джордан, наблюдая, как Слоун расстегивает его сорочку. – Оказывается, вот в чем дело. Ты соблазняешь невинных мужчин, заманиваешь ничего не подозревающих бедняг к себе и раздеваешь! Подумать только, какое бесстыдство!
– В основном ты прав, но надо добавить, что я делаю это только в том случае, когда невинный, ничего не подозревающий мужчина промок до нитки. – Слоун рассмеялась и сняла с него мокрую сорочку. – Остальное снимай сам.
Он улыбнулся:
– Хорошо, но только если ты последуешь моему примеру.
Она наморщила нос.
– Но у меня-то одежда сухая.
– Сейчас будет мокрая! – Джордан взял кувшин с водой.
– Не надо, не надо! – быстро проговорила Слоун. – Я сама.
Он поцеловал Слоун и начал снимать с нее блузку.
– Вот и умница. – Его губы приблизились к ее губам.
– Джордан!
– Я так соскучился по тебе, любовь моя, – прошептал он, снимая кружевной лифчик и обнажая ее груди. Соски отвердели сразу же, как только его рука начала ласкать их.
Джордан, вдруг вспомнив, что Джилли не возбудила его в Аргентине, подумал: а вдруг такое случится и сейчас? Слоун, как будто прочитав мысли Джордана, расстегнула молнию на его брюках, извлекла член и погладила его. Джордан сразу почувствовал в паху невероятное напряжение и жар, и все его сомнения рассеялись.
Он быстро освободил Слоун и себя от остатков одежды, целуя ее жадно и нетерпеливо.
– Господи! – выдохнул Джордан. Чувствуя, что не может больше терпеть ни секунды, он уложил Слоун на ковер и опустился на нее, бормоча ласковые слова, целуя шею и грудь.
– Да, да! – выдохнула она, крепко обхватив его плечи, выгибая спину и предлагая ему себя.
И наконец Джордан вошел в нее, так легко и плавно, словно они были совпавшими элементами головоломки.
«Все хорошо, как и прежде, – думал Джордан, гладя потом ее волосы. – Нет, лучше». Слоун желала его не менее сильно, чем он ее. Разлука только усилила их страсть. Зачем, почему она оставила его таким образом в Довиле, уже не имело сейчас значения. Просто он больше не позволит ей уйти.
В этом Джордан не сомневался.
Слоун лежала в темноте. Ее обвивали руки спящего Джордана, а она вцепилась пальцами
