другого относительно большого города и поищет там работу.
Ронуэн тяжело вздохнула, и ее рука со щеткой на мгновение замерла. Она будет совершенно одна, вдали от мира, который знает и любит. Но оставаться здесь у нее нет причин. У нее нет мужа, с которым можно построить дом, и даже на примете нет мужчины, который мог бы им стать.
— Ронуэн! — тихонько окликнула ее Джослин и положила руку на плечо подруги. — Что с тобой происходит?
Ронуэн вздрогнула и вернулась к работе.
— Просто я задумалась. Больше ничего. Посмотри, я хорошо почистила платье?
Джослин разгладила шелковистую ткань.
— Очень хорошо. Кроме того, у тебя получается хорошая пряжа, ароматизированные свечи и травяные сборы. Но, признаюсь, меня одолевает любопытство. Почему ты в последнее время перестала сопротивляться?
Ронуэн встала, отряхнула платье и начала аккуратно его сворачивать, в точности так, как ее учила Джослин, посыпая сушеной лавандой и расправляя складки. У нее не было повода лгать. Джослин вполне могла бы дать ей совет относительно поиска хорошего места.
— Я решила наняться на работу к какому-нибудь богатому человеку, — сказала Ронуэн. — То есть, — добавила она после паузы, — я сделаю это, когда Джаспер соизволит меня отпустить. А пока я нахожусь в Роузклиффе, самое разумное — научиться выполнять всевозможные хозяйственные работы.
Джослин кивнула.
— Что ж, это разумный план. Но как же быть с Джаспером? И с Рисом?
Ронуэн нахмурилась.
— Эти двое жаждут убить друг друга. Я не могу помешать неизбежному. Да и свидетелем этого быть не хочу.
Джослин некоторое время молчала, потом сделала знак служанкам, чтобы вышли из комнаты. Как только дверь за ними захлопнулась, Джослин заговорила:
— Джаспер поклялся, что не отпустит тебя, пока не поймает Риса. Тебе все равно придется стать свидетельницей их столкновения.
Ронуэн всплеснула руками.
— Ты хочешь, чтобы они встретились в бою? Хочешь, чтобы один из них оказался убитым?
— Конечно, нет. Но к несчастью, они оба безумно упрямы и оба хотят тебя.
Ронуэн отвернулась и медленно направилась к высокому узкому окну.
— Но я не хочу ни Риса, ни Джаспера, — сказала она, надеясь, что ее голос прозвучал уверенно.
— Я вижу.
— Я имела в виду именно то, что сказала. Я не хочу ни одного из них. Они помешаны на мести, и каждый считает меня орудием, которое можно использовать против другого.
— Уверена, ты так не думаешь. Я точно знаю, что Джаспер видит в тебе далеко не одно только орудие мести.
— Ошибаешься. Он ведет себя так, словно меня вообще не существует. Он предпочел бы бросить меня в тюрьму, чем позволить свободно передвигаться по замку, как ты настаивала. Он меня ненавидит, — добавила она и с ужасом заметила, что ее голос предательски дрогнул.
Джослин тихо засмеялась.
— Уверяю тебя, Джаспер ни на минуту не забывает о твоем существовании. И если он ведет себя иначе, то вовсе не потому, что ненавидит тебя.
Слова подруги не утешали. Ронуэн опустила голову.
— Ты думаешь, что он хочет меня и не питает ко мне ненависти? Ошибаешься. Он хочет меня только из-за Риса. И ненавидит меня именно потому, что хочет.
Джослин громко расхохоталась. Ронуэн, мгновенно вскипев, повернулась к подруге.
— Значит, мои несчастья так тебя забавляют? Поверь, мне совсем не весело.
— Нет, не забавляют, — сдержав смех, проговорила Джослин. — Просто ты не понимаешь, что переживаешь муки любви…
— Нет!
— Так же как и Джаспер.
— Ничего подобного!
Джослин не стала слушать возражения и продолжила:
— Рождение любви очень похоже на рождение ребенка. Ей требуется время, чтобы вырасти, и на свет она появляется в муках.
— Насколько мне известно, — резко выпалила Ронуэн, — бывает, что женщины во время родов умирают.
Она снова повернулась к окну и мрачно уставилась на открывающийся перед ней прекрасный вид.
— Правда? — спросила Джослин, не переставая улыбаться. — Ты чувствуешь, что умрешь от любви, запертой в глубине твоего сердца?
Ронуэн ожесточенно помотала головой.
— Я не люблю его. Я просто терплю заточение и готовлюсь к тому дню, когда окажусь на свободе.
— Что ж, — после секундной заминки сказала Джослин. — Перед твоим уходом я напишу тебе рекомендательное письмо. Оно поможет устроиться на хорошую работу.
Об этом Ронуэн даже не подумала и благодарно улыбнулась подруге.
— Спасибо тебе. Только прошу, не рассказывай ему о моих планах. Пожалуйста.
— Джасперу?
Ронуэн кивнула.
— Пока я его заложница, он хозяин моей судьбы. Но когда я окажусь на свободе, моя жизнь будет принадлежать только мне. Он не должен знать о моих планах, они его не касаются.
— А если он захочет знать?
— Не захочет. Ты сейчас играешь роль свахи, Джослин, но это рискованная игра. И ничего, кроме боли, не принесет. Больше всего я боюсь, что их вечное противостояние завершится смертью одного из них. И я буду обречена до конца дней своих оплакивать одного и презирать другого.
Три дня Джаспер провел вне стен замка. Каждый день он бывал в валлийской деревне Каррег-Ду, прочесывал со своими людьми поля и леса в поисках мятежников. Никого не обнаружив, он испытал облегчение, почти столь же сильное, как разочарование.
Он жаждал поймать наглого мальчишку Риса. Он хотел посадить его в тюрьму Роузклиффа в назидание мятежникам, недовольным миром и процветанием, которое английский замок принес в эту часть Уэльса. Он хотел, чтобы Ронуэн сама убедилась: Рис не только лжец, но и неудачник. Джаспер мечтал, чтобы Ронуэн увидела его побежденным и стала презирать наглого выскочку.
Когда он поймает Риса, размышлял Джаспер, у него не останется выбора. Ему придется отпустить Ронуэн. Больше у него не будет оснований ее удерживать, да и Джослин не позволит. Кстати, с какой целью он удерживает ее в Роузклиффе и при этом всячески избегает?
Он ехал по дороге в Роузклифф и бесстрастно разглядывал замок. Это была хорошая крепость, удачно расположенная, с прочными неприступными стенами. Все это заслуга англичан, и в первую очередь Рэнда, который и теперь продолжал возводить башни и фортификационные сооружения. Замок окружали богатые земли — тоже благодаря дальновидности и упорству Рэнда.
Но сумел бы он достичь таких успехов, если бы не встретил валлийскую девушку?
Какая часть мира и процветания Роузклиффа являлась результатом согласия Джослин и Рэнда?
Идиот, обругал он себя. Здесь речь идет не о простом согласии. Их любовь очевидна, она проявляется в каждом взгляде, в каждом прикосновении. Даже когда они ссорятся. Ими владеет страсть. Но и любовь тоже.
Может ли у него получиться то же самое с женщиной?
В частности с Ронуэн?
Он стянул капюшон со вспотевшей головы и немного наклонился вперед. Усталый конь начал
