— Ты моя, — ответил Джаспер.
Его пальцы запутались в ее густых волосах.
— Ты моя, — повторил он и, продолжая прижиматься к ней, немного подвинулся вниз.
Это было уверенное, горячее, страстное движение. Требование. Он мог сделать с ней все, что захочет, — она не станет возражать.
Но она сделает то же самое с ним, и, чтобы доказать это, она крепко вцепилась пальчиками в его тунику. Когда же он скользнул вдоль ее тела вниз, Ронуэн стянула с него это мягкое шерстяное одеяние.
А Джаспер зубами развязал ее пояс.
Ронуэн начала гладить его обнаженную спину.
А он поднял ее платье вместе с камизой и стал исследовать пальцами ее длинную стройную ногу. Он нежно провел рукой по изящному изгибу щиколотки, погладил колено, нащупал нежное и очень чувствительное местечко под ним.
Приподнявшись, он потянул одежды Ронуэн выше, обнажив ее живот и бедра.
— Все это как-то неправильно, — пробормотал он, поцеловал ее пупок и прижался лицом к животу.
Отросшая за день щетина на подбородке слегка царапала кожу. Ощущение было восхитительным.
— Что неправильно?
— Нижняя половина твоего тела голая, — сообщил он и снова потерся колючим подбородком о нежный плоский живот.
Ронуэн счастливо засмеялась.
— Зато у тебя голая верхняя половина тела. Так что все справедливо.
— Ну, это как посмотреть, — хмыкнул Джаспер и опять стал целовать ее живот, прокладывая поцелуями дорожку к бедрам.
Ронуэн задрожала от возбуждения.
— Джаспер, — попросила она, хотя о чем именно просит, не смогла бы внятно объяснить.
В конце концов совершенно не важно, какая часть ее тела чувствовала его волшебные ласки. Возбуждение нарастало.
Но как возбудить его?
— Я тоже хочу так тебя целовать, — сказала она и приподняла руками его голову, стараясь заглянуть в глаза. — Позволь мне доставить тебе удовольствие, Джаспер. Я хочу этого.
Он поднял голову, отвлекшись от своего увлекательного занятия. И без того горящие глаза теперь полыхали воистину дьявольским огнем.
— Очень скоро, уже совсем скоро ты получишь такую возможность.
Он погладил уже ставшие влажными завитки в самом низу ее живота, чуть раздвинул тайные складки, нащупал пальцем чувствительный бугорок и начал его ласкать.
Ронуэн с громким всхлипом втянула ртом воздух. Наслаждение было столь сильным, что она почти не могла дышать, а когда он усилил нажим, не выдержав, застонала. Их взгляды были прикованы друг к другу, так что невозможно было утаить ни одной эмоции. В глазах Джаспера Ронуэн видела желание, жажду обладания и любовь. А в ее глазах… конечно, он видел ее любовь. Но видел ли он, что она с ним прощается?
Она закрыла глаза, и это словно послужило для него сигналом. Он обратил все свое умение на то, чтобы доставить ей максимальное удовольствие. Его мягкие уверенные губы быстро заставили ее позабыть о чувстве вины, а сильные, но в то же время удивительно нежные руки доводили до безумия. В тех местах, где они касались ее плоти, кожа начинала гореть. Задыхаясь и тяжело дыша, Ронуэн металась по кровати, когда же, не в силах больше выносить изысканную муку, она закричала, Джаспер перешел к более активным действиям. Он просунул ладони под ее ягодицы и сжал их. Ронуэн с готовностью приподняла бедра, ожидая, когда взлетит на вершину блаженства.
Она хотела отдать ему всю себя. Но такие чувства не выразишь словами. Она стремилась слиться с ним воедино.
«Боже, — взмолилась Ронуэн, — дай мне ребенка от этого мужчины! Прошу тебя, Господи!»
Она почувствовала тепло в животе, постепенно превратившееся в жидкий огонь, разлившийся по всему телу.
Потом произошел взрыв, и она, не помня себя, закричала:
— Джаспер! Джаспер!
Он крепко обнял возлюбленную.
— Я здесь, Ронуэн, здесь…
Она еще билась в восхитительных конвульсиях, когда он скользнул в нее. Платья на ней уже не было, его брэ тоже куда-то подевались. Наконец они слились воедино.
«Пожалуйста, молю тебя, Господи, помоги мне зачать от него».
Джаспер снова довел ее до пика наслаждения, где она оставалась так долго, что уже не сомневалась, что в следующий миг умрет — зато умрет счастливой. Потом он застонал, вошел еще раз и излил в нее свое семя — их единение было завершено.
Завершено…
Они так и остались лежать, соединенные всеми возможными способами. Их тела. Их души. Их сердца. Это был момент, когда больше нечего было желать, и Ронуэн знала, что будет хранить память о нем всю оставшуюся жизнь. И не важно, умрет ли она завтра или еще увидит своих правнуков, — она уже получила от жизни все, что хотела. И все это дал ей Джаспер.
Но пока еще она была жива, и, когда он перекатился на бок, увлекая ее за собой, она заставила свое удовлетворенное, насытившееся тело двигаться. Джаспер полностью расслабился и пребывал в полудреме — она это чувствовала. Его тело было обнаженным, теплым и влажным от пота, и она почувствовала острую необходимость как следует изучить его. В комнате было темно. Ронуэн не могла видеть любимого мужчину, но могла ощущать его формы, мягкость и жесткость разных участков кожи — пальцами, губами, языком.
Мышцы его сильных рук расслабились и стали мягкими, но грудь все равно оставались твердой. Его соски были маленькими и чрезвычайно привлекательными, и когда Ронуэн, заинтересовавшись, коснулась его соска языком, Джаспер глухо застонал. Одной рукой он обхватил возлюбленную за плечи и привлек к себе.
— Что ты собираешься делать? — хрипло спросил он.
— Потерпи, скоро увидишь, — шепнула она, пошевелила бедрами и моментально ощутила ответную реакцию.
Все же мужчины обладают воистину удивительной частью тела. Из маленькой и мирной она становится большой и агрессивной всего лишь за несколько секунд. Потом, насытившись, она снова уменьшается, но только для того, чтобы снова вырасти, повинуясь приглашающему движению бедер партнерши.
Руки Ронуэн скользнули по его груди, немного поиграли влажными завитками, погладили твердый плоский живот и снова нашли завитки, на этот раз в самом низу живота. Она на секунду заколебалась. Ей не следует спешить. Он же не спешил. По крайней мере сначала. Ее прикосновения были легкими и нежными. Когда Джаспер конвульсивно дернулся, она поняла, что он вернулся к жизни.
— Садись на меня, Ронуэн, — шепотом сказал он, лег на спину и потянул ее на себя.
Но как бы ей ни хотелось снова окунуться в сладкую негу наслаждения, она была намерена продолжить свое исследование. Она оседлала его и сказала:
— Я хочу тебя видеть.
Джаспер потянулся за кремнем и огнивом. Несколько ударов, и он зажег свечу. Маленький язычок пламени создал золотистое пятно света возле его плеча, осветил одну сторону лица и тела. Джаспер был светом и тенью, золотистым и черным как смоль.
Он был коварным, но таким чудесным… Он терзал ее и возносил к вершинам наслаждения. Он принадлежал ей, и никогда не мог ей принадлежать.
