– А Вовку где бросили? – спросил Владимирский.
– Он у нас Прометеем работает, огонь добывает.
– Добудет он, как же, – проворчал полковник. – Нашли, кому такое дело доверить.
– А вдруг получится, – ответил Чертогонов. – Хоть не сырым будем есть твоего куро-ящера. Ладно, айда к нему, сумерки уже надвигаются.
Путешественники направились обратно к берегу. Увидев их, Вовка возмущенно воскликнул:
– Ну куда вы все пропали?! Я уж тут замерз, как собака. Такой ветрина с моря дует.
Действительно, с моря задувал холодный ветер, нагоняя на берег волны.
– Не шуми, – осадил парнишку Владимирский. – Мы-то хоть не с пустыми руками идем. А ты чем тут занимаешься?
– Я, между прочим, пещерку нашел, там переночевать можно. И огниво у нас теперь есть. Идемте.
Вовка привел товарищей в маленький грот, укрытый от ветра в прибрежных утесах. Чертогонов и Юля сбросили свою ношу. Отдышавшись и оглядевшись, Чертогонов принялся укладывать хворост шалашиком у самого входа в грот. В центр костра он поместил охапку лесных цветов.
– Это еще зачем? – полюбопытствовал Вовка.
– Чтобы ты меньше маялся, когда разжигать будешь. Подожди немного, сам все увидишь.
Тем временем Владимирский острым осколком камня разрезал брюхо ящерице и принялся потрошить свой трофей. Юля поспешно отвернулась, не желая наблюдать за этой процедурой.
– Чего ждем-то? – нетерпеливо спросил Вовка, выбив камнями искорки. – Холодно ведь.
– Ладно, давай, – разрешил Чертогонов. – Попробуй запалить эти цветки, только осторожней.
Вовка склонился к очагу, стукнул камнем о камень раз, другой. С третьей попытки раздался глухой хлопок и хворост разом вспыхнул. Вовка отпрянул и испуганно крикнул:
– Это чего такое было?!
– Спасибо Рыжику, она обратила мое внимание на запах этих цветов, – ответил Чертогонов. – Подобные цветы растут в джунглях Индии и нередко становятся причиной лесных пожаров.
– Каким образом? – поинтересовалась Юля.
– Они выделяют пары эфира, которые воспламеняются от солнечных лучей, – пояснил Чертогонов. – Эти растения точно так же вырабатывают эфирные масла.
– Заканчивайте свою ботанику, – прервал его полковник и принялся устанавливать над костром вертел с насаженной на него тушкой. – Пора заняться кулинарией.
Путешественники уселись вокруг костра. Полковник, не торопясь, поворачивал вертел, обжаривая свою добычу со всех сторон. Вскоре подкоптившаяся тушка начала источать аппетитный аромат.
– Пахнет вкусно, – заметил Вовка, с наслаждением втянув воздух ноздрями, – А на зуб как?
Он протянул было руку к жаркому, но Владимирский больно ударил его по пальцам.
– Не лезь. Не готово еще.
– Я есть хочу, – обиженно пробурчал Вовка. – Между прочим, еще со вчера.
– Все хотят. Иди руки вымой сперва.
– Они у меня и так чистые, я уже три раза сегодня купался, выстирался с ног до головы.
Через некоторое время полковник снял вертел с огня и объявил:
– Готово.
Он разорвал тушку руками на четыре части и вручил каждому по куску.
– Вы точно уверены, что это съедобно? – опасливо спросила Юля, осторожно держа кончиками пальцев горячее жаркое.
– Сейчас узнаем, – невозмутимо ответил Владимирский, глядя на Вовку, который уже рвал мясо зубами.
– Ну, как? – поинтересовался Чертогонов, тоже глядя на парнишку.
– Нормально, – ответил тот с набитым ртом. – Только соли не хватает.
– Может, тебе еще и кетчупа и стаканчик божеле? – с ехидцей спросил полковник.
– Сойдет и пивко, – ответил Вовка, не переставая жевать.
– Глотай, не подавись, – сказал Чертогонов. – И будь доволен тем, что есть.
Прекратив все разговоры, друзья принялись за еду. За последние двое суток это была их первая трапеза, наконец-то они смогли утолить голод. Полковник оказался прав, мясо было вполне съедобно и по вкусу действительно напоминало куриное. Даже Юля перестала морщиться и ела с большим аппетитом.
Когда от жаркого остались лишь обглоданные кости, полковник сказал:
– Ну, а теперь всем спать. Завтра у нас трудный день, встать придется рано.
Против этого никто не стал возражать, за день все сильно устали. Подбросив хворосту в огонь, путешественники забрались в грот и скоро погрузились в сон.
Среди ночи всех разбудил истошный вопль Вовки:
– Вставайте! Скорее вставайте!
– Что такое? – недовольно спросил Чертогонов, поднимаясь. – Чего орешь?
– А сами не видите, что творится?!
Друзья выглянули из грота. За ночь погода окончательно испортилась, резкие порывы студеного ветра раздували остатки костра, моросил мелкий дождь.
Юля хотела что-то сказать, но в этот момент ослепительно яркая молния прочертила небосвод, а в следующий миг скалы задрожали от громового раската. Дождь усилился.
– Гроза, – сказал полковник. – Ничего страшного, в гроте нас не зальет.
– Да вы не поняли ни черта! – крикнул Вовка. – Шторм начался! Разве вы не слышите?
Действительно, от берега доносился грохот прибоя, море обрушивало на каменистый пляж волну за волной.
– Плот надо спасать! – волновался Вовка. – Его же о берег разобьет или унесет совсем!
– Ох черт! – всполошился Чертогонов. – Скорее к берегу!
Он вскочил на ноги, но его остановил грозный окрик полковника:
– Всем стоять!
– Ты чего, Семеныч? – недоуменно спросил Чертогонов.
– Плот нам уже не понадобится, – обреченно сказал полковник.
– Что вы такое говорите? – испуганно прошептала Юля.
– Почему? – удивился Вовка.
– А сами не догадываетесь? – мрачно спросил Владимирский. – Вертолет чудом не сгорел при извержении, но вряд ли это чудо повторится. Шторм его потопит. Нам больше некуда плыть и не на чем улететь отсюда.
– Что же теперь делать? – растерянно спросила Юля.
– Ждать рассвета, – просто ответил Владимирский. – Утром подумаем, как нам быть дальше.
Он первым забрался обратно в грот и вернулся на свое место. Чертогонов тяжело вздохнул и последовал за полковником.
– Идем, – сказал Вовка подружке и взял ее за руку. – Простынешь.
– Теперь уже все равно, – обреченно прошептала Юля и покорно последовала за другом.
Оставшуюся ночь путешественники провели без сна, просто сидели в темноте и молчали, каждый думал о своем. Лишь один раз Юля нарушила молчание.
– Слышите? – спросила она, встрепенувшись. – Какой-то странный рокот, как будто наш вертолет летит.
– Тебе показалось, – ответил полковник. – Это шторм грохочет.
– Наверное, – тихо согласилась Юля.
Снова воцарилось молчание. За последнее время все уже несколько привыкли к мысли о том, что по всей вероятности застряли в чужом мире навсегда, даже Юля больше не плакала. Но все же сейчас на душе стало особенно тяжело, рухнула последняя зыбкая надежда.
Гроза прекратилась лишь с рассветом, но разбушевавшееся море по-прежнему обрушивало на берег пенистые валы.
Полковник первым выбрался из грота и сказал:
– Собирайте манатки и пойдем отсюда.
