Существовала на Лории «служба рала» — «служба здоровья». Она следила за тем, чтобы лориане расходовали нервную энергию в пределах установленных норм. Рал считался важной службой, и руководили ею поочередно члены Ла-скалта. Каждый лорианин два раза в год вызывался в Зеленый дворец и подвергался тщательному исследованию. Если у лорианина обнаруживали перерасход нервной энергии, его отправляли на лечение в специальные тральсины.
Пришла очередь руководить «службой рала» Тусарту. По его указаниям были переделаны зеленые дворцы, введены новые методы учета потерь нервной энергии. Тусарту разработал теорию Поля интенсивности. В зеленых дворцах широко стали пользоваться ею, и у лориан намного повысился тонус жизни, особенно у престарелых. Тусарту стал популярным не только среди западных, но и среди восточных лориан.
Как и всякий ученый, Тусарту решил довести срой эксперимент до логического завершения. Исследования показали, что Поле интенсивности может быть не только величайшим благом, но и величайшим злом. Казалось бы, что проще — найди грань, за которую нельзя перешагнуть. Мы находились на такой ступени развития, что с малых лет знали, что можно и что нельзя. Чувство ответственности за судьбу планеты и за судьбу каждого лорианина прививалось с младенческих лет. Нам никто не говорил: делай так, иначе будет плохо. Мы просто ничего плохого не умели делать.
Я не знаю, землянин, понимаешь ты меня или нет, но мне хочется, чтобы ты понял душу лорианина. Мы из поколения в поколение искали лучшие формы гармонии и созидания. А поиски — всегда борьба, ты ведь лучше меня это знаешь, землянин.
Тусарту перешагнул грань дозволенного. Находясь во главе «службы рала» и пользуясь Полем интенсивности, он стал переделывать психику лориан, превращая их в фанатиков, душой и телом преданных ему. В Ла-скалте об этом еще не знали. Скоро Тусарту отрекся от своего знака союза с Землей и подал новый знак — Лория для лориан. И этот знак с поразительной быстротой облетел планету.
Лория раскололась на два лагеря. Сторонники Тусарту, объединившись в отряды «истинных лориан», начали уничтожать шарописи на мотивы Земли. Мы опять-таки не придали особого значения движению «истинных лориан». Да и в самом деле, у нас не было особых причин для тревоги. Наши общественные институты были прочны, ибо соответствовали нашим идеалам. Декларацию о союзе с Землей подписало все взрослое население Лории. Различного рода сборища, шествия с шарами и выкриками «Да живет вечно великий Ту!» вызывали не опасение, а скорее удивление, потому что на Лории никогда не практиковалась такая форма выражения радости.
Между тем движение «истинных лориан» не только не пошло на убыль, но стало шириться, охватывая все стороны нашей жизни.
Ты сейчас увидишь шаропись, которая рассказывает об очередной манифестации «истинных лориан».
Тарханов увидел ту же площадь Воссоединения. В центре ее круг — трибуна для ораторов. Направо — Оассекн с голубым фонтаном. Высоко в небо уходят острые шпили зданий вокруг площади. У круга «истинные лориане» с шарописями в руках, прославляющими Тусарту. Женщины с миниатюрными, точно звезды, шарами в прическах прогуливаются в толпе. Лориане с голубыми повязками вокруг головы с изображением Тусарту подходят то к одной, то к другой группе, останавливаются на минуту, что-то выкрикивают и тут же исчезают. Оживленная, беспокойная толпа мало-помалу растет и постепенно заполняет всю площадь. Чувствуется какая-то напряженность в позах, в походке, в выражениях лиц — вот-вот что-то произойдет.
Вдруг неведомо откуда прилетает колокольный звон, Площадь вздрагивает, словно от удара электрического тока, и замирает. Торжественно и спокойно молчит толпа…
Тарханов почувствовал, как непонятный страх закрадывается в его душу. Ему казалось, что все лориане умерли. С возрастающим страхом он искал вокруг себя живую жизнь. Жизни не было. Была тишина. Вдруг площадь словно взорвалась. Высоко в небе, под огромным прозрачным куполом, появился Тусарту. Купол-экран до невероятных размеров увеличивал его фигуру. Он поднял руку, и толпа замерла вновь.
— В трудный для Лории час я обращаюсь к вам за помощью. Настало время действовать. Я говорю: Лория — для лориан, звезды — для лориан, Вселенная — для лориан. Пусть всюду торжествует наш порядок. Долой союзника землян Ла-скалт!
— Долой! — вздохнула площадь.
Тусарту поднял руку и махнул ею:
— Действуйте, лориане! Я всегда с вами! И с нами Мицар!
Толпа пришла в движение.
— Остановитесь, обманутые! — На трибуне появился Уайп. Остановитесь! Куда вы! Разве вы не понимаете, что Тусарту хочет сделать вас послушными рабами и разрушить наш гармоничный мир?
Лорианин с голубой повязкой на голове закричал:
— Долой Ла-скалт!
— Ты говоришь «долой». Где ты научился этому слову, Сарт? Почему ты очутился на этой площади, в этой толпе, с этой голубой повязкой на голове?
— Я тебя не знаю.
— Ты меня не знаешь? Мы вместе росли. Вместе учились. Вместе работали.
— Я тебя не знаю.
— Скажи, что с тобой случилось? Мы же были друзьями…
— Я не знаю тебя…
— Что же, пусть будет так. Очевидно, ты перестал быть лорианином. Я помогу тебе вновь стать им. О, лориане! Легковерные, безрассудные, откройте наконец глаза. Чем вас одурманил Тусарту? Мы программируем шары. Шары служат лорианам. Тусарту программирует вас и превращает в такие же послушные, но страшные шары. Я говорю вам правду в глаза и, может быть, говорю чересчур резко, но это потому, что я люблю вас. Я буду бороться-за вас до тех пор, пока ты, Сарт, не станешь свободным, до тех пор, пока ты не станешь прежним. Да, наперекор твоему безрассудству, ты будешь свободным лорианином, я клянусь в этом…
— Землянин, ты только что слушал Уайпа, выдающегося лорианина, члена Ла-скалта, будущего отца Ара.
Много лет спустя он явился с группой ученых на остров Главной обсерватории и из шарописей на темы Земли построил тот городок, который ты видел сегодня. Это Уайп открыл Большое Поле Вселенной. Он глубоко верил в силу разума и науки. Разум был его верой. После воссоединения он отдавал весь свой разум Лории. Имя его было известно каждому. Но он не требовал поклонения себе, он учил лориан поклоняться силе разума, развивать разум и идти к новым завоеваниям разума.
А теперь смотри и запоминай Тусарту, жестокого, властолюбивого, вероломного лорианина.
Тарханов опять видит ту же площадь Воссоединения. Тусарту все еще стоит на трибуне. У него угловатые черту лица. Резко очерчены тонкие, всегда сжатые губы. Холодные глаза под тяжелыми сонными веками. Рыжие кошачьи глаза. Все в его облике страдает недостатком живой плоти: он выглядит как мертвец. Нет блеска в глазах. Нет силы в движениях, нет звучности в голосе. Тонкие пряди волос, еле заметные брови, пепельно-бледные одутловатые щеки. Кажется, что не хватило красок, чтобы придать здоровый цвет этому лицу.
— Землянин, ты смотришь сейчас на Тусарту и тебе представляется, что в его жилах не может быть горячей струящейся крови. Да, ему неведомы были увлекающие порывы страстей, он не знал радости телесных упражнений. Его главной страстью была власть над лорианами, власть любой ценой. И то жуткое наслаждение, которое доставляло ему всеобщее преклонение, он скрывал под маской равнодушия.
А теперь, землянин, ты видишь, как среди голубых полей с прекрасными плодами вергалия — основного продукта питания лориан — вьется дорога, а по дороге катится шароход. Это я, Анан, возвращаюсь от Тусарту. Я писал с него только что увиденную тобою шаропись. Не знаю, удалось ли мне показать Тусарту так, чтобы ты понял его. Если удалось, значит, ты поймешь и нашу трагедию. Историки Земли, быть может, найдут другое объяснение гибели цивилизации на Лории, но я, писавший изображение Тусарту, знаю: если бы наша планета не родила его, то на было бы и трагедии.
Все больше и больше становилось на Лории людей, заболевших фанатизмом. Миллионы лориан, подвергшись воздействию Поля интенсивности, оставляли семьи и веселые нарядные города и удалялись в
