– Нет, откуда. – Он снова не смотрел мне в глаза.
– Ладно, я так спросила. Теперь мне пора.
Я не оглянулась, так что представления не имею, как долго Пол смотрел мне вслед. Он явно не умеет врать. По его виду я поняла: он прекрасно знает, что, откажись я от наследства, оно перейдет другим Темплтонам. А знает он это, поскольку знает Сара. Мистер Симпсон ведь сказал мне, что он поставил в известность все заинтересованные стороны.
Мой отец ничего не рассказывал о дяде Раймонде. Безусловно, он исходил из лучших побуждений, когда пытался заставить меня забыть прошлое. Видно, хотел защитить меня от печали. Но, не рассказав мне о смерти мамы, он не дал мне возможности горевать о ней.
Почему он бросил рисовать?
Мое детство в Лондоне было вполне счастливым, но теперь, оглядываясь назад, я понимала, что мы жили как бы лишь наполовину. Отец менял одну конторскую работу на другую, и вся его жизнь концентрировалась на мне. Но в одном он мне отказал. Пока я не смогу по-настоящему оплакать свою мать, я не стану полноценным человеком.
Именно с этой мыслью я решила остаться и принять наследство.
Я пошла домой по дороге. Проезжающие машины опять обдавали меня грязной водой. Бабушкины сапоги терли пятки, лодыжка снова разболелась. Я запыхалась и раскраснелась. В этот момент я услышала, как за моей спиной остановилась машина. Я была уже готова отбросить гордость и поблагодарить Пола за то, что все же решил подвезти меня. Но это был Грег.
– Ты в порядке, Бетани? – Он выбрался из машины, поспешно обошел ее и взял меня под локоть.
– В порядке.
– Что-то ты сильно хромаешь. Ты, случайно, не падала?
– Нет, это все сапоги, они не мои и… Пожалуйста, не смейся, Грег.
– И не думаю смеяться. Я даже не собираюсь спрашивать, почему ты ковыляешь по проселочной дороге в чужих сапогах и в плаще, который тоже вряд ли твой, во всяком случае я на это надеюсь. Просто лезь в машину, отвезу тебя домой.
Сначала мы ехали молча, потом, не сводя глаз с дороги, он спросил:
– Была на трейлерной стоянке?
– Ты же сказал, никаких вопросов.
– Ну… простое любопытство…
– А ты где был?
Он проигнорировал мою воинственную интонацию и вполне дружелюбно ответил.
В Озерном районе.
– Где?
– Это вовсе не так далеко, как ты думаешь, всего полтора часа езды. – Он правильно истолковал мое изумление. – Разыскивал художника, которого собираюсь пригласить в свою передачу… Я выяснил, что она живет в Кесуике. Я не стал звонить, решил прямо поехать. А потом проехал немного дальше и переночевал дома.
– Дома? Разве ты живешь в Озерном районе?
– Я там редко бываю, хотя не мешало бы почаще. – Мне очень хотелось узнать побольше о его доме, о том, кого он там должен был бы навещать почаще. Но Грег сменил тему: – Трейлерная стоянка выглядит сейчас намного лучше, чем раньше.
– Раньше? Это когда же?
– Много лет назад там просто стояло несколько трейлеров, кругом грязь, правда был душевой павильон и сырой дом, где располагалось кафе.
– Такое впечатление, что ты там жил?
– Да, одно лето, вместе с матерью… Ну вот, приехали.
Машина остановилась, а в голове у меня продолжали сновать разные мысли. До последнего момента я считала, что к Ситонклиффу Грега привязывает лишь его интерес к истории христианства и развалинам монастыря. Оказывается, много лет назад он жил здесь с матерью летом. Он тогда был мальчиком… высоким и темноволосым…
Грег вылез из машины, обошел ее и открыл мне дверцу. Он держал в руке кейс.
– Я тебе кое-что принес, переводы, помнишь? У меня их довольно много дома.
Из машины я выбралась с опаской. Но даже короткий отдых помог, я почти не хромала, поднимаясь по ступенькам.
– Зайдешь? Выпьем кофе.
– Да, с удовольствием. Я ведь к тебе и ехат.
Я сняла сапоги, прежде чем войти в дом, а внутри первым делом начала стягивать плащ. Грег поставил кейс на пол, чтобы помочь мне.
– Дай-ка плащ сюда. Ты уверена, что не хочешь и его оставить снаружи?
– Нет, он не так уж плох, мне даже нравится. Повешу куда-нибудь просохнуть.
Грег прошел за мной на кухню и, пока я вешала плащ на вешалку, снял кожаную куртку и повесил ее на
