— Ну, этим, конечно, не стоит пренебрегать.
Он простился с ней у порога ее дома, наградив нежным поцелуем, который, по зрелом размышлении, Джейни решила счесть дружеским, не стоящим того, чтобы возбуждаться по этому поводу. Она приняла душ и терла себя до тех пор, пока кожа не покраснела, а вся грязь и пот после прогулки в горах не ушли в сток, как словно вши после санобработки.
Маленький почтальон в компьютере улыбался, размахивая пачкой писем.
Рекламу она уничтожила, не взглянув, и занялась тем, что ее интересовало. Личные сообщения выстроились по размеру в порядке уменьшения.
От Брюса: «Люблю, пожалуйста, не пойми неправильно то, что я говорил, ты замечательная». И прочее в том же духе.
От Кэролайн: «Все в порядке? Мы беспокоимся о тебе. Позвони, как сможешь».
От Кристины: «Позже».
Джейни решила, что это «позже» означает появление у нее Кристины позже этим вечером. Так и не сняв с головы полотенце, она открыла оценочную программу и приступила к тому, чем так жаждала заняться.
Однако, изучив отсортированные данные, она почувствовала разочарование. Отфильтровала их по возрасту, месту рождения, росту, весу, наследственности, полученным прививкам, медицинской истории и прочему в том же духе, но, к сожалению, ничего особо выдающегося это не дало. Единственным общим знаменателем по-прежнему оставался летний лагерь.
Это и раздражало, и огорчало.
— Ладно, будь по-твоему, — сказала она компьютеру, как будто он нес личную ответственность за введенные в него данные. — А как насчет того, чтобы сообщить мне что-то, чего я еще не знаю? — Она вызвала программу генетической оценки. — Вот, займись этим, пока я оденусь.
Джейни сделала необходимые звонки, высушила волосы, поужинала и вернулась к Мнемонику. Маленький компьютер проделал уже восемьдесят процентов порученной ему огромной работы, оставалось рассмотреть еще несколько мальчиков. Тем не менее Джейни хватило одного взгляда на экран, чтобы понять: наконец-то там появилось нечто неожиданное.
Семнадцать
— Я чуть было не сделал глупость; спасибо этим новым гостям, что появились вовремя, — снова опустившись в кресло, прошептал Чосер на ухо Алехандро.
Тот, однако, никак не реагировал. Все его внимание было сосредоточено на Гильоме Кале, который уселся прямо напротив и, бледный как мел, не отрываясь, смотрел ему в глаза.
Их сосредоточенность друг на друге не осталась незамеченной де Шальяком, который наблюдал за происходящим со своего кресла с высокой спинкой во главе стола.
— Марсель, представьте вашего спутника, — сказал он.
Не догадываясь о разворачивающейся перед ним интриге, Марсель встал и положил руку на плечо Калю.
— Это мой молодой племянник Жак, приехал в Париж с визитом. Не слишком подходящее время для таких вещей, должен сказать, однако моя сестра настояла, чтобы он выразил уважение своей бабушке. Я не счел уместным его отговаривать.
— Приветствую вас, племянник моего большого друга прево. Счастлив познакомиться с вами и польщен тем, что вы сочли возможным покинуть бабушку, чтобы прийти сюда. Однако, по-моему, вы знакомы с одним из моих гостей.
Каль нервно взглянул на де Шальяка и обежал взглядом стол, чувствуя, что остальные гости с любопытством разглядывают его, в особенности юный Чосер. В конце концов, справившись с неловкостью, он, запинаясь, ответил:
— Н-нет… просто вон тот джентльмен напомнил мне кого-то. — Он посмотрел на Алехандро. — Простите, сэр, и не сочтите за оскорбление мое пристальное внимание.
Алехандро покачал головой. Он сидел, словно окаменев, и не спускал взгляда с рыжеволосого молодчика, который, как предполагалось, присматривает за его обожаемой Кэт.
«Что все это значит?» — думал он, слушая измышления Марселя. Может, и все остальные здесь не те, за кого себя выдают? Когда подошла его очередь назвать свое имя вновь прибывшим, он слегка привстал и тоже включился в игру:
— Эрнандес, к вашим услугам, господа.
Де Шальяк тут же добавил:
— Какие все тут скромные! Это доктор Эрнандес, точнее говоря. Мой бывший ученик.
— Тогда на вас, должно быть, большой спрос! — воскликнул Марсель. — В Париже осталось так мало докторов. Я провел немало времени в заботах о том, чтобы обеспечить нашим гражданам их помощь.
На это Чосеру было что сказать, и он с энтузиазмом включился в разговор.
— Милорд Лайонел часто рассказывает, как его отец жалуется на нехватку лекарей и засилье законников.
Марсель улыбнулся.
— Сочувствую королю, поскольку сам страдаю от законников. Однако лекари — это просто сокровище.
— Он прибыл сюда не с целью лечить пациентов, Этьен, — сказал де Шальяк, — а в поисках знаний. Принес с собой прекрасную медицинскую книгу и хочет, чтобы я ознакомился с ней. — Он сладко улыбнулся Алехандро. — Чрезвычайно польщен тем, что доктор Эрнандес счел важным для себя выслушать мое мнение.
— Тогда я еще больше поражен! — воскликнул Марсель, во все глаза глядя на Алехандро. — Знаете ли вы, сэр, что французская королевская семья часто спрашивает мнение вашего учителя? И святые отцы, да покоятся в мире те из них, кто уже покинул нас.
Это сделанное без всяких дурных намерений напоминание об иронии судьбы задело де Шальяка; Марсель тут же заметил изменившееся выражение его лица и мгновенно сменил акценты.
— Давайте просто скажем, что вы в прекрасной, благородной компании.
Кровь стучала в висках Алехандро так громко, что он едва расслышал собственный ответ.
— Гораздо более, чем мое положение того заслуживает.
Де Шальяк снова оживился.
— Позвольте снова заметить, коллега, что вы скромничаете. По моему мнению, вы могли бы служить любому королю.
— Осмелюсь спросить, а каково оно, ваше положение? — спросил Марсель.
После небольшой паузы Алехандро ответил:
— Я испанец.
— Я так и понял, судя по вашей фамилии. А ваша семья?
Пришлось солгать:
— Обычные жители Арагона.
— И тем не менее вы хорошо образованный человек.
На этот раз на придумывание правдоподобного ответа у Алехандро ушло чуть больше времени.
— Горожане нуждались в лекаре и сочли меня пригодным для обучения. Получив образование, я усердно служил им.
— И теперь осчастливили своим присутствием Париж. Давно вы покинули свой прекрасный город?
— Я только что прибыл.
— Вашим горожанам, наверное, будет недоставать вас.
— Надеюсь.
