Акула напала — неотвратимая, но бездумная. Существо отпрянуло в сторону и выпустило воздух из легких. Ошеломленная взрывом пузырьков, акула заколебалась — и начала подниматься, показывая белое брюхо.
Существо согнуло пальцы, метнулось вперед, глубоко вонзило когти в мягкую плоть и потянуло вниз. Плоть распалась. Когти вошли глубже, и теперь из десяти борозд в брюхе хлынула кровь.
Тело акулы сворачивалось и изгибалось, все больше разрывая плоть с каждым движением. Сквозь раны выдавливались, выпирали внутренности.
Существо вытащило когти. Акула на мгновение зависла, потом, заваливаясь набок, начала тонуть.
Обжигающая боль залила легкие существа, но оно заставило себя следить за акулой, пока ее не поглотила мгла.
Тогда существо всплыло, сделало глубокий, насыщающий вздох и насладилось своим триумфом. Оно чувствовало усталость, однако смягченную восторгом. Оно вернулось в себя, снова стало цельным. Существо превратилось в Der Weisse Hai.
Теперь ему нужно было найти сушу, где можно укрываться и охотиться. Загребая руками с перепончатыми пальцами, существо медленно сделало круг и наконец обнаружило цель — одинокий огонек неподалеку, на острове.
45
Почти совсем стемнело, когда Чейс с Длинным достигли острова. На западе горизонт еще прорезали розовые брызги, но над головой уже простиралось темно-синее покрывало с золотыми точками первых вечерних звезд. Огни на острове виднелись только в окнах домика Аманды.
Был час прилива, и Чейс подвел лодку к самому берегу, не опасаясь наткнуться на подводные скалы. Длинный стоял на носу и мощным фонарем освещал камни, мимо которых они проплывали.
Все казалось обычным, непотревоженным. Луч света упал на енота, поджидавшего рыбину на плоском камне. Животное замерло, в глазах его зажегся красный огонек. Пойманная фонарем лиса поспешно скрылась в подлеске. Возбужденными выглядели только морские львы, которые сбились в кучу и раскачивались на выходе из своего бассейна.
— Может, он ушел к северу, — предположил Длинный. — Напатри ближе для него, чем мы.
— Надеюсь, — отозвался Чейс. — Я все-таки хочу, чтобы Аманда с детьми отправилась в город… Так, на всякий случай.
— Она не оставит своих морских львов.
— А я не намерен сейчас давать ей право голоса.
К такому выводу Чейс пришел по пути от острова Блок: если имелась хоть малейшая возможность того, что тварь доберется до Оспри, он должен эвакуировать население острова. Они вернутся завтра, при свете дня, с полицией и со всем оружием, какое смогут достать, и прочешут Оспри с одного конца до другого.
Обойдя вокруг острова и не увидев ничего настораживающего, не обнаружив ни мертвых животных, ни свежих следов, Чейс вернулся к пристани и загнал «Мако» к причалу. Он выключил двигатель и спрыгнул на настил.
— Оставайся здесь, — сказал он, наматывая фалинь на кнехт, — Я схожу за ними.
И двинулся по тропе вверх.
Длинный стоял на причале, слушая звуки ночи: треск сверчков, крики птиц, ленивый плеск волн о берег. Вдруг он ощутил какую-то тревогу, словно чего-то не хватало. Через несколько секунд он понял, в чем дело. Цапля. Где Вождь Джозеф? В это время, как правило, птица стояла в воде у пристани, разгневанным взором требуя еды. Длинный посмотрел на скалы у пристани, но бухта была совершенно темная, и он ничего не увидел. Тогда индеец вернулся на лодку, взял фонарь и осветил приливный бассейн.
Птицы там не было. Куда она подевалась? Длинный перевел луч на валуны, потом на берег.
В зарослях кустарника он увидел перо — длинное, серо-голубое. Он поднялся по тропинке, шагнул в кусты и раздвинул их. Растительность на ощупь оказалась липкой. Длинный посветил на пальцы и увидел, что они в крови.
Он с корнем выдернул один из кустов, расчищая место. В грязи перед ним лежала голова цапли. Оторванная от шеи и с выдранными глазами.
Длинного окатило волной страха. Он повернулся и побежал к дому.
46
— Потому что здесь нет оружия, — ответил Чейс Аманде. — Я не люблю оружие, и его тут никогда не было. Они находились на кухне. Макс и Элизабет сидели на полу, играли в карты.
— Я не могу бросить морских львов, Саймон, — объясняла Аманда. — Для меня это все равно что оставить своих детей. Я не могу.
— Придется. Здесь защитить себя мы не можем. Если эта тварь выйдет на берег…
— Я не поеду. Возьми в город детей, оставь со мной Длинного. Мы подведем к пристани большую лодку, я попробую поднять на борт девочек и…
Дверь в кухню распахнулась.
— Он здесь! — бросил Длинный, входя и закрывая за собой дверь.
Макс замер, потом повторил Элизабет слова Длинного.
— Где? — спросил Чейс.
— Не знаю, но он убил Вождя Джозефа. Он здесь, Саймон. Где-то здесь.
Чейс посмотрел на детей.
— Тогда мы не можем уйти.
— Почему?
— Мы не имеем права рисковать. Он может быть где угодно. Как вариант — в кустах у пристани.
— Он бы набросился на меня, — возразил Длинный.
— А может, и нет, может, ты слишком здоровый. Но он как пить дать прыгнет на кого-то из детей. Аманда подошла к двери.
— Куда ты собралась? — спросил Чейс.
— За девочками, я приведу их сюда.
— Ты свихнулась?
— Они пойдут за мной. Я быстро.
— И не думай. Снаружи — хоть глаз выколи. До бассейна слишком далеко. Ты не сможешь.
— Я должна. — Аманда открыла дверь. — Я буду двигаться по открытому месту — если кто-то приблизится, я увижу.
— Это животные, Аманда! — закричал Чейс.
— Не для меня. — Женщина показала на Макса и Элизабет. — И не для них.
— Я тебя не пущу.
— Ты не сможешь меня удержать.
— Смогу. — Чейс шагнул к ней. — Если нужно, я тебя свяжу.
— Довольно, Саймон. — Аманда открыла дверь и выскочила в ночь.
Чейс подбежал к двери и выглянул наружу, но Аманда уже огибала угол, убегая к зверинцу.
— О черт, — выругался Длинный, схватил с полки над раковиной нож для разделки мяса и сунул его за пояс. Затем он взял со стола фонарь.
— И что же ты собрался делать? — поинтересовался Чейс.
— Может, Саймон, ты был и прав, может, он не полезет на шестифутового краснокожего
