интересовали в суде никого, как и на предварительном слушании. Эксперт по дактилографии еще раз подтвердил наличие отпечатков пальцев Кристины на рукоятке пистолета и на вещах в квартире Ломбарди. Бен еще раз напомнил, что парафиновый тест оказался полностью отрицательным. И ничего! Эксперты по волосам и тканям давали противоречивые показания. Обвинение не вызвало своего следующего свидетеля. Эксперт по баллистике утверждал, что выстрелы, разнесшие вдребезги череп Ломбарди, были сделаны из пистолета, на котором были отпечатки пальцев Кристины, и что стреляли в упор. Мольтке, конечно, предположил, что столь близкая стрельба могла только означать, что стрелял друг или любовница. Бен предложил во время перекрестного допроса несколько иных возможностей (например, если кто-то целится вам в голову, он, вероятно, может подойти так близко, как захочет).
Бен старался избегать всякого контакта с Дериком, даже не встречаться глазами. Дерик тоже не обращался к нему напрямую, но было ясно, что он не забыл вчерашнего разговора.
Каждый раз, когда он смотрел на Бена, у него каменело лицо.
После полудня Мольтке вызвал коронера, доктора Корегаи.
Бен его помнил по предыдущим делам, годичной давности. С тех пор он не стал мягче. Короткими рублеными фразами Корегаи объявил, что Ломбарди умер между часом и двумя утра от выстрелов в голову. Невосстановимое ранение черепа. Скорее всего, сказал доктор, Ломбарди умер после первого выстрела.
Насколько понимал Бен, это был конец делу, построенному обвинением. Теперь присяжные были настолько приручены, что ели из руки Мольтке, согласно кивали всякий раз, как он к ним обращался. Однако, к удивлению Бена, Мольтке вдруг встал и вызвал дополнительного свидетеля.
– Ваша честь, Соединенные Штаты вызывают Холдена Хатфилда.
Спад? Охранник из дома Ломбарди? Ну конечно. Чтобы еще раз подтвердить, что Кристина вошла в квартиру задолго до того, как пришел сам Ломбарди. И не ушла, пока он не был убит.
После предварительных вопросов Мольтке спросил:
– Как вы зарабатываете себе на жизнь, мистер Хатфилд?
– Называйте меня Спад. Так меня все зовут.
– Хорошо, Спад. Расскажите о своей работе.
Спад в общих чертах рассказал о своих обязанностях, обрисовав их необычно привлекательными, даже интересными. Рассказал о системе открывания дверей и лифтов, которые он контролировал, рассказал, что посетитель мог войти только через главный вход, подняться на лифте только в случае, если его включал Спад; единственный выход из дома – через боковую дверь на лестницу. Таким образом, он может совершенно точно утверждать, что только четверо поднимались в квартиру Ломбарди той ночью до прихода самого хозяина.
– И кто же эти четверо, Спад?
– Ну, это обвиняемая, мисс Макколл...
– Кто еще?
– Квин Рейнольдс, Клейтон Лангделл и Альберт Декарло.
Как и прежде, упоминание имени крестного отца мафии имело эффект электрического тока. Несколько присяжных, толкая друг друга, показали на галерею. Конечно, он сидел там собственной персоной, на нем было белое пальто, шарф, темные очки, за которыми он прятал глаза даже в комнате. Он находился в зале, а федеральные агенты вовсю старались использовать Винни и прочих мелких дилеров, подцепленных ими утром во вторник, чтобы создать против них дело. Декарло понимал, что его имя будет названо на суде. Иначе – зачем он здесь?
– Но вы не знаете, когда эти люди ушли из квартиры, правильно?
– Правильно. Боковая дверь; ведущая к парковке, открывается изнутри. Большинство посетителей ею пользуются. Я знаю, когда ушла мисс Макколл.
– Почему?
– Потому что я поднялся наверх вместе с ФБР и наблюдал, как они ее вытаскивали из квартиры.
– Итак, подводя итоги, можно сказать, что обвиняемая поднялась в квартиру около десяти часов, до прихода Ломбарди, и находилась там до двух, когда Ломбарди нашли мертвым.
– Да, так все и было.
– Еще пару вопросов, Спад. Можете вы описать состояние обвиняемой, когда она пришла ранним вечером?
– Ну, она была расстроена... рассержена.
– Мы все понимаем, что вы имеете в виду, – сказал Мольтке, подмигнув присяжным. – Есть моменты, из-за которых она могла быть рассержена?
– Думаю, да.
– Пожалуйста, расскажите нам.
– После полудня мистер Ломбарды позвонил мне и сказал...
– Возражаю, – сказал Бен. – Показания с чужих слов.
Мольтке поднял палец:
– Вопрос связан с желанием показать внутреннее состояние обвиняемой во время убийства...
– Полагаю, это правильно, – согласился Дерик. – Отклоняется. Вы можете отвечать на поставленный вопрос.
– Я не помню ее точные слова, что она там сказала, – продолжил Спад. – Мистер Ломбарди позвонил
