Эра голодных псов

Всех остальных этим мечом можно было просто проткнуть, особенно в тесном пространстве боевого звездолета: неведомые Йоргу мастера действительно создали глупость в сложном материале серьезного оружия. Он был дорог, этот меч. Его делали для боя, исходя из пожеланий заказчика, который фехтовал когда-то в Академии, а позже – с друзьями-любителями. Лорд Корнелиус отдал за него немало – это Йорг понял сразу, едва начав упражнения с новым для него клинком. Меч делали под мастера. Меч делали для крови. Но под какую, будь оно все проклято, школу?

Смятый и поросший мхом нос древнего звездолета остался за спиной. Йорг остановился – фигурка Киры продолжала двигаться, осторожно поводя спаренными стволами привычного для нее десантного «Скимитара». Впереди темнела зеленым круглая яма метров двадцати в поперечнике, а за ней – криво выложенные камнями следы стоянок.

– Палатки, – хмыкнул Детеринг. – Имперские десантные палатки кто-то поднимал относительно грунта. А вон и кострища.

Внутри каменных кругов весело росла хиловатая и одичавшая, но все же пшеница. Йорг поскреб подбородок.

– Не вижу смысла идти дальше, – услышал он голос Киры. – Периметр виден, активности нет. Йорг, тебе не кажется, что тут никого не было лет пятьдесят?

– В проломе тропа. Тут бывают, причем довольно часто. Идем посмотрим корабль.

Детеринг остановился под носовым обтекателем, поднятым опорами на десять метров. Броневой конус звездолета был не просто смят: задрав голову, Йорг разглядел в нем узкие сквозные пробоины с гладкими оплавленными краями.

– Они погибли, – сказал он. – Какая-то дрянь уничтожила безобидный исследовательский звездолет «молодой» тогда расы. В лоб… за такие вещи обычно откручивают голову.

– Не айорс и не дэф, – поджала губы Кира. – Те к тому времени уже давно пали.

– Они и не стали бы этого делать… Кодекс слишком стар: это развлекались какие-то ублюдки издалека. Хотел бы я их догнать… лучше всего – на корварском «Огаре».

Кира улыбнулась. В войну о кораблях, построенных буйным гением главы клана Ир, князем Экром Огаром, ходили легенды, одна безумнее другой. Клан практически разорился, но несколько его чудовищных суперлинкоров решили исход многих тяжелых для коалиции битв. Линкор типа «Огар» имел сто двадцать километров длины и, обладая невообразимой энергетикой, мог самостоятельно садиться на не слишком тяжелые планеты – корабли этого типа принимали для срочного боевого ремонта даже некоторые имперские базы.

Старейшины цеха академиков-кораблестроителей Империи Человечества, в лучших своих традициях, отказывались воспринимать математическую модель корабля, даже видя его воочию. Князь Огар, очень старый – намного старше своих оппонентов, был приглашен на Инженерный Форум Академии Кораблестроения, где стосорокалетние трясущиеся математики засыпали его формулами, доказывающими невозможность создания того, что успешно летало и сражалось.

– Вы можете не верить в существование собственного геморроя, – фыркнул Огар. – Я строил свой корабль пятьдесят лет, на свои собственные деньги – и теперь он сокрушит любого в Галактике. А вы боитесь построить корабль в двадцать ваших километров, считая, что он не сможет опуститься на планету! Бойтесь и дальше! Броня и пушки сотрут в порошок любого – главное, чтобы это были толстая броня и большие пушки!..

В Имперских ВКС их называли «стрекозами победы». «Огары» всегда ходили парой, появляясь зачастую неожиданно, в самый разгар эскадренной битвы. Приближаясь к звезде – а бои обычно шли вокруг тех или иных систем, – колоссальные корабли бесстрашно раздвигали свои гигантские, в триста километров длиной спаренные «крылья», состоящие из секций солярных панелей высокой производительности. Именно панели давали суперлинкорам ошеломляющие возможности в форсажном маневре, когда энергосистемы человеческих и лидданских кораблей работали уже за пределом… Пара пронзала строй леггах, расстреливая его из всех орудий, и «толстая броня» князя Огара делала свое дело: на базы опускались машины с поврежденными «крыльями», но бронекорпус не был пробит ни разу – за всю войну!

– Какой же он крохотный, – произнесла Кира, подходя к лестнице, ведущей в овальную дыру, прорезанную сразу за носовым конусом.

– Гагарин летел в яичной скорлупе, – мрачно выдавил Детеринг. – А на Луну уходил корабль, в который приличный человек псину не посадит… В этой жестянке несчастные ученые должны были прожить лет тридцать. Кто знает, когда их убили – туда или уже обратно?..

Звездолет был выпотрошен, полностью и бесповоротно. Едва пройдя через смешной слой «брони», состоящий из толстой стали снаружи и композитных вставок керамики и свинца за ней, Детеринг понял, что в древней коробке действительно жили. Внутренности корабля, когда-то насыщенные кабелями и трубопроводами, были выброшены за ненадобностью. Над прорезанной в переборке дырой висела на трех разномастных гидроцилиндрах «дверца» из алюминиевого сплава. Толкнув ее рукой вниз, Йорг разглядел рваные останки стандартной надписи на лидданском-боевом: «Заряд…левой…глаз 10». Наставление, в лидданской традиции, было выполнено не краской, а гравировкой, но что бы это могло означать, Йорг не понял. Да впрочем, его мало интересовало, куда следовало пихать десятый глаз на давно погибшем лидданском корабле из совсем другой эпохи.

Они обошли старую развалину за час. Все было сделано аккуратно и – очень разномастно, причем если в бывшей ходовой рубке уцелели даже кое-какие приборы (там, очевидно, не жили, а только обедали), то дальше не сохранилось ничего, кроме палубных перекрытий, да и те оказались завалены досками наподобие паркета. На верхней, всего лишь третьей, палубе кто-то деловито оборудовал несколько кают, обшив их тонкой доской, до сих пор посверкивающей нестареющим лаком. Кровати были покрыты истлевшими корварскими коврами, в углах стояли округлые корварские же термостанции с давно мертвыми батареями. Присмотревшись, Йорг обнаружил элегантную систему вентиляции, внедренную уже новыми хозяевами: на одной из трубок явственно читался логотип некоей имперской фирмы.

– Дохлый дважды, – произнесла Кира, спускаясь к сидящему на траве Детерингу. – Я нашла только одну каюту, где были не так уж давно. Может, год назад, может, меньше.

– В лампе и в печке есть энергия? – отозвался Йорг.

– Не так много пыли, какие-то тряпки в шкафах.

– И нигде ни оружия, ни еды… но это не так уж важно. Странно то, что к этому отелю не подходит ни один зверь. Зверье часто тащит жрачку туда, где спит. И, конечно же, все вокруг должно быть обоссано. Но тут если чем и воняет, так только старым железом.

– Ты не допускаешь, что твой нос просто не способен учуять запах местного «хозяина»? – прищурилась Кира.

– Чему вас в десантно-учебных заведениях только учат?.. – потянулся Детеринг и достал сигарету. – На этой планете кушают друг друга такие же белковые, как и мы с тобой. Химия у нас почти одинаковая… хуже того, здесь вообще можно жить. Только пока вот некому.

– Кто-то пытался, – возразила девушка, показывая на загадочную стену, сверкающую в солнечных лучах.

– Да нет, жить они тут даже не думали…

Йорг поднял глаза и посмотрел на небо – густо-синее и невероятно высокое. «Треугольник» находился в благодатном субтропическом поясе, и сейчас тут, судя по запахам леса, подступающего к стенам почти вплотную, царствовала поздняя осень. Через месяц ненадолго ляжет снег. А может, пойдут отвратительные холодные ливни, несомые ветрами близкого океана. Но этого они с Кирой уже не увидят.

Если, конечно, придет Костакис.

Инструкция, оставленная для Йорга в мозгу катера, содержала некоторые сведения о человеке, решившемся на смертельный риск сотрудничества с СБ и сумевшем убедить свой экипаж. Альфред «Костас» Костакис, сорока двух лет, владелец редкого и очень дорогого корабля типа «Тайгер Шерпа», послевоенной постройки. Каким образом бронированный и хорошо вооруженный грузовик, разрабатывавшийся как специализированный подвозчик боеприпасов, способный следовать в боевых порядках второй линии, попал в частные руки – оставалось для Йорга тайной. Подобные корабли Флот продавал, мягко говоря, нечасто. В тумане осталось и прошлое Костакиса, зато его пиратская карьера с определенного момента описывалась дотошно, вплоть до мелочей. Костас считался очень удачливым командиром, на его счету были десятки