– Его по телефону вызвал сэр Фредерик, – пояснил инспектор Дуфф. – Сказал, что нуждается в его помощи.
Майор, разумеется, откликнулся на призыв такого человека и неделю назад прилетел в Нью-Йорк. Когда я в Чикаго сошел с поезда «Двадцатый век», оказалось, майор тоже приехал на нем. И мы вместе поехали в Сан-Франциско.
– Майор-то уж наверняка может нам помочь, – уверенно заявила мисс Морроу.
– И я того же мнения. Что же касается меня, могу лишь повторить – я очень внимательно ознакомился с бумагами дела, но никакая блестящая мысль не озарила мою голову. Одна только деталь чрезвычайно заинтриговала – те самые бархатные туфли. Почему их забрали? Не оттого ли, что они представляют опять главную улику? А вы что думаете по этому поводу, сержант?
Чарли Чан пожал плечами.
– Туфли проходили главной уликой по тому, первому давнишнему делу. И тогда не привели ни к каким конкретным результатам.
– Знаю, – улыбнулся инспектор Дуфф. – Но я не суеверен. Пойду по их следам и на сей раз. А одновременно могу сообщить вам хоть кое-какую информацию. У вас есть камердинер, которого зовут Парадиз? – неожиданно обратился он к Барри Кирку.
– Да, и он очень неплохой камердинер, – подтвердил Кирк, а сердце его почему-то сильно забилось.
– Меня он заинтересовал, – продолжал инспектор, – а его, как я слышал, заинтересовала почта сэра Фредерика. Где он сейчас?
– В кухне или у себя в комнате. Хотите, я его позову? – предложил хозяин.
– Да, пока я еще отсюда не ушел.
Тут в холл вошел капитан Флэннери и за ним высокий блондин, оба в насквозь промокших плащах. Эрик Дюран, майор в отставке, наверняка много времени занимался конной ездой, о чем свидетельствовало загорелое лицо, в помещении же его легче всего было представить в клубе с бокалом виски с содовой, листающим «Фелд». Холодные голубые глаза майора смотрели настороженно.
– Заходите, заходите же майор, – пригласил капитан Флэннери и представил вошедшего собравшимся. Кирк поспешил принять от гостей их промокшие плащи.
Гости сели и наступило неловкое молчание. Нарушил его капитан Флэннери.
– Я еще не сообщил вам, майор, по какому делу мы пригласили вас сюда.
Насколько знаю, вы приехали в Сан-Франциско, вызванные телеграммой сэра Фредерика Бруса.
– Да, – спокойно подтвердил Дюран.
– Сэр Фредерик пояснил вам, зачем он вызывает вас сюда?
– Он намекнул, что напал на след… моей жены.
– Ваша жена исчезла при странных обстоятельствах в Индии пятнадцать лет назад. Так ведь?
– Да.
– С того времени вы получали какие-либо сведения о ней?
– Никогда. Время от времени поступала, правда, ложная информация. Тем не менее мы проверяли ее, но ни на шаг не продвинулись вперед.
– Вам доводилось слышать, что ваша жена бывала в Ницце или Нью-Йорке?
– Нет. Если не ошибаюсь, ни в одном сообщении эти города не назывались. Точно, не назывались, я уверен в этом.
– Вы бы узнали ее, если бы случайно встретили? Безжизненные дотоле глаза майора Дюрана вдруг оживились.
– Полагаю, узнал бы, – тем не менее спокойно ответил он. – Ей было всего восемнадцать, когда… когда она пропала. Но мне ее не забыть.
Мисс Морроу почувствовала, как волнение майора передалось ей, и она очень посочувствовала этому человеку.
Флэннери медленно и раздельно, взвешивая каждое слово произнес:
– Господин Дюран, у нас есть все основания полагать, что в настоящее время ваша жена находится в этом здании.
Вздрогнув, Дюран отступил на шаг, но потом покачал головой и произнес:
– Как бы я хотел, чтобы это было правдой. Вам трудно себе представить, что такое пятнадцать лет безустанной тревоги и отчаяния… У меня уже не осталось сил. Годы проходили, и я постепенно стал терять надежду. Трудно поверить… Как бы мне хотелось, чтобы это оказалось правдой, но вы не представляете, что значит пережить еще одно разочарование. Я уже почти не надеюсь.
– Прошу немного подождать, – сказал, выходя, капитан Флэннери.
После его ухода в комнате повисла тягостная напряженная тишина. Яснее слышалось тиканье часов, стоявших на полу в углу комнаты. Дюран нервно расхаживал по ковру.
– Это невозможно! – вдруг крикнул он инспектору Дуффу. – Это не может быть Эва. Столько лет… в Сан-Франциско… Нет, нет, я не могу поверить!
Дуфф мягко успокоил его:
– Всего через минуту мы в этом убедимся.
Время тянулось чудовищно медленно. Чан невольно подумал, не случилось ли какой досадной неприятности. А майор продолжал расхаживать по ковру туда-обратно, туда-обратно.
Часы, казалось, стали громче тикать. Прошло пять минут, десять…
Вдруг дверь с шумом распахнулась и в комнату ворвался капитан Флэннери, судя по всему, чрезвычайно взволнованный: лицо приобрело пурпуровый оттенок от прилива крови, седые волосы беспорядочно торчали во все стороны.
– Сбежала! – вскричал он. – Ее лифт пустой стоит на седьмом этаже, двери нараспашку. Сбежала! И никто не видел, когда она это сделала.
Майор Дюран со сдавленным криком повалился в кресло, закрыв лицо руками.
ГЛАВА XIII
Старые знакомые встречаются вновь
Не только майор Дюран был потрясен известием о побеге Эвы. Известие, принесенное капитаном Флэннери, произвело на всех остальных такое же впечатление.
– Сбежала, и никто не видел, когда она это сделала, – машинально повторил Чарли Чан слова капитана. И взглянув на капитана добавил с упреком: – А ведь вы, капитан, утверждали, что за ней неотрывно наблюдают испытанные полицейские служаки континентальной полиции.
Капитан Флэннери проворчал:
– Да, но мы только люди, а эта женщина, эта женщина… скользкая, как пескарь. За ней присматривали два моих парня, оба отличные сыщики. Но что теперь рвать волосы над пролитым молоком! Ее найдут, ведь не может быть…
Тут опять без стука раскрылась дверь и вошел полицейский в гражданской одежде. Перед собой он гнал, как овцу, маленькую старенькую уборщицу с растрепанными седыми волосами.
– В чем дело, Петерсен? – резко бросил полицейскому капитан.
– А вот послушайте, шеф, – ответил тот и еще немного подтолкнул старушку. – Эта женщина работала в одной из комнат на седьмом этаже. Да пусть она лучше сама вам все расскажет.
И наклонился к старушке, испуганно обернувшейся к своему гонителю.
– А теперь еще раз повторите господину капитану то, о чем вы рассказали мне.
Нервно тормоша в руках край рабочего халата, уборщица принялась рассказывать:
– Я работала в номере семьдесят девять, леди и джентльмены, прошу прощения. Оттуда все уходят раньше, так что в комнате я была одна. И вдруг распахивается дверь и в нее влетает та рыжая девушка, та самая, лифтерша. Уже одетая в непромокаемый плащ. И в шляпке. «Что случилось?» – спрашиваю, а она ни слова в ответ. И – не останавливаясь, бегом к задней комнате. Я удивилась, пошла за ней следом, и вижу, как она через распахнутое окно вылезает на лестницу, ту, как ее, ага, пожарную, вылезает, значит, на пожарную лестницу, ни слова на все мои крики, продолжает спускаться. И исчезла в ночной темноте.
– Противопожарная лестница, – повторил капитан. – Так я и подумал. Ты осмотрел лестницу, Петерсен?
