– Вы думаете, из-за денег? Из-за того, что Томас лишил его состояния и дома?
– И невесты, – добавила Белль.
Евгения закрыла глаза, затем снова открыла.
– Да, это правда, но если бы Эдвард жаждал мести, если бы собирался убить Томаса, зачем тогда ждал все эти годы? Почему не сделал этого много лет назад?
Белль покачала головой.
– Не знаю, право, не знаю. Но после того как прочитала дневник мистера Браггетта, я убедилась в одном – к его смерти каким-то образом имеют отношение «Рыцари Золотого Круга».
– «Рыцари»? – переспросил Тревис. Евгения опустила голову, потерла переносицу и закрыла глаза.
– Я подозревала, что Томас связан с ними.
– Но и твой отец тоже, – Трекстон смотрел на Белль потемневшим взором.
Она обернулась к нему и, увидев в его глазах презрение, почувствовала, как остановилось от страха сердце.
– Да, но я знаю своего отца. Он не убийца, – настаивала Белль. – Не имеет значения, как он связан с «Рыцарями» или какова причина его вступления в эту организацию, он не тот человек, который способен совершить убийство.
– Ну, – начал Трейнор, – если вы решили, что Трейс и Трекстон не виновны, кого же, в таком случае, вы подозреваете?
Белль обернулась к младшему из Браггеттов.
– Честно говоря, не знаю. У Энтони ДеБрассе были причины убрать с пути твоего отца, но я сомневаюсь, что ему по силам совершить убийство, – она снова посмотрела на Евгению. – Ваша мать убеждена в невиновности Эдварда Мурдена, – Белль вздохнула. – Существуют и другие, кто считает, что Томас Браггетт их обманул. Например, Харкорт Проскауд и его сын Джей.
Все посмотрели на Терезу.
– Джей не стал бы убивать моего родного отца, – заметила та, хотя в словах прозвучало такое же сомнение, что отражалось и во взгляде.
– Во всяком случае, – сказал Тревис, – зачем крутиться здесь, жениться на Терезе, а затем сбегать?
– Чтобы дать имя своему ребенку, – сказала Линн.
– Ребенку?! – Евгения уставилась на дочь.
– Его отозвали по делам, – стояла на своем Тереза, она вызывающе подняла подбородок, готовая дать отпор каждому, кто осмелится бросить вызов.
Евгения вздохнула.
– Я согласна с Тревисом. Джей – хороший юноша и изрядно потрудился, помогая отцу вернуть состояние. Убийство… – она покачала головой. – Ни один из Проскаудов, да любой из наших знакомых, не мог его совершить.
Белль остановилась рядом с Евгенией.
– Мне жаль, что пришлось обманывать вас, но я, – она бросила взгляд на сестру, – чувствовала это необходимым. Но теперь наш отец на свободе. И хотя мы не знаем, где он, его свобода – самое главное. Наши поиски завершились. Вы сможете простить нас?
Евгения улыбнулась.
– Конечно, – она похлопала Белль по руке. Трекстон шумно вздохнул и выбежал из комнаты.
Белль смотрела вслед и почувствовала, как сжалось сердце. Он уходит от нее, из ее жизни, а она не знает, что делать.
«Иди за ним!» – подсказал внутренний голос.
Подобрав юбки, Белль бросилась к двери. Она была вынуждена задержаться в галерее, пока глаза не привыкли к темноте. На черном небе виднелся тонкий золотой месяц, слабо освещающий окутанную ночью землю.
– Трекстон? – Белль всматривалась в темноту сада, но ответом была только тишина. – Трекстон?
Где-то крикнула птица, испугав девушку. Она отпрыгнула и зацепилась юбкой за шипы розового куста. Рывком высвободила юбку и побрела по узкой тропинке, освещенной бледным светом луны. Остановилась в дальнем конце сада. Справа простирались пастбища, слева находились конюшни. Прямо перед ней виднелась дубовая роща, поросшая мхом, за ней – хлопковые поля. Белль, как безумная, огляделась по сторонам. Куда исчез Трекстон? Не мог же он уехать? Взять своего коня и отправиться в Техас, не попрощавшись со всеми? С матерью?
Вдруг внимание привлекли какие-то серебристые блики – на чем-то блестящем отражался лунный свет. Белль посмотрела в темноту. Сквозь сучковатые, раскидистые, поросшие испанским мхом ветви огромных дубов проникали лишь слабые лучи света. Она подошла ближе и смогла рассмотреть очертания мужчины, прильнувшего к толстому стволу дерева. Он стоял спиной, опершись на дерево и скрестив на груди руки.
– Трекстон? – тихо окликнула Белль. Она медленно подошла, испугавшись, что он уйдет или не захочет с ней разговаривать, а может быть, и то, и другое вместе. Ее глаза блестели от подступивших слез, руки дрожали, а сердце билось в безумном темпе.
И тогда Трекстон посмотрел на нее. Свет луны падал на лицо, и Белль заметила, что оно непроницаемо, как гранит, и холодно, как металл. Гнев уничтожил остатки теплоты и мягкости.
