Однако когда Моррис Клэппер снова заговорил, голос его зазвучал слабее, и мистеру Ребеку пришлось напрячься, чтобы расслышать.
– Но я вам скажу, что вы – живой и что вы обманули себя. Для человека нет выбора между разными мирами и никогда не было.
Тогда мистер Ребек поднялся со ступенек и закричал:
– Я боюсь! Вовсе не голод меня страшит! Не разговоры с людьми и не одиночество! Но я не могу вынести, что я так бесполезен и никчемен. Должно быть какое-то предназначение для меня, если не для моей жизни. Должна, конечно же, быть какая-то цель, на которой начертано моё имя. Если это не так, если я и в этом себя обманываю, тогда зачем мне желать стать настоящим? Какой мне тогда вообще смысл жить?
– О, теперь вы желаете смысла, – сказал Моррис Клэппер, и снова мистер Ребек услыхал в воздухе отдалённый смех. – У меня нет для вас никаких доводов. Умрите, если вам охота. Умрите, и мы с вами посидим вместе и поговорим о дружбе.
Мистер Ребек стоял на ступеньках и с отчаянием думал о шляпе миссис Клэппер. Мозг его был полон чёрных и голубых перьев, удерживаемых вместе надеждой и булавкой со сверкающей головкой. Где-то там была и Лора, она ждала. Он почувствовал внезапную боль в бёдрах и, взглянув вниз, увидел, что руки его вцепились в бёдра, словно перепуганные детишки. Его тонкие пальцы выгнулись и сомкнулись, а мускулы между большим и указательным пальцами напряглись, образовав чередование выступов и впадин. Он не мог позволить себе расслабиться. Он знал, что тогда станет ещё больнее.
– На что это похоже, быть мёртвым? – спросил он. Раньше он никогда не задавал этого вопроса.
Ответ Мориса Клэппера последовал мгновенно, словно кровь за ударом ножа.
– Это вообще ни на что не похоже. Вообще ни на что.
В последнее мгновение, пока он ещё стоял на ступеньках, малость дрожа и теребя руками бедра, он подумал, будто видит Морриса Клэппера. Но то, что он увидел, было только частью образа, серой и неясной, как воспоминание о чужой печали, и нечто подобное ему вполне могло пригрезиться, но всё-таки ему показалось, будто он увидел Морриса Клэппера и Моррис Клэппер чем-то похож на него, как один мужчина походит на другого.
А затем откуда-то сзади он услыхал резкий, отдающий городом зов миссис Клэппер:
– Эй, Ребек!
Он стоял, не оборачиваясь, и она снова его окликнула:
– Ребек, эгей, Ребек!
В её голосе звучало беспокойство, и он понял, что она испугалась, а не совершила ли ошибки и не прокричала ли своё приветствие человеку, внешне похожему на него, но в действительности кому-то совсем другому. Руки его сами собой упали, и он почувствовал молниеносную боль, когда кровь опять устремилась в его бедра.
Она снова позвала его, и на этот раз мистер Ребек повернулся и пошёл по дороге ей навстречу. Пошёл отчасти потому, что голос её, высокий и чистый, сразу же вызвал в памяти крик уличного разносчика, вопль возмущённого полицейского, автомобильный гудок и торжествующую песнь горна скачущей на подмогу кавалерии. Но главным образом он шёл ей навстречу потому, что она так рада была увидеть, что это действительно он, человек, которого она окликнула, и даже голос её сорвался и вылетел из горла, превратившись в восторженный писк.
Много позднее, и значительно позднее, когда он снова вспоминал тот вечер, в который решил покинуть кладбище, он пришёл к выводу, что именно писклявое: «Эй, Ребек!» подтолкнуло его к этому.
ГЛАВА 14
О, что это был за миг, когда Кампос выпрямился, чёрный над чёрной могилой, с гробом на плечах. В свете фар гроб отбрасывал тень, и лица Кампоса мистер Ребек не видел. Но он видел огромные руки, державшие гроб, ладони, тыльные стороны которых напоминали бесплодные земли – напряжённые мышцы, толстые голубые вены и костяшки пальцев, белые, как черепа под луной. Виднелась и обнажённая спина, где мышцы словно собрались в кулаки, а рёбра так отчётливо проступали сквозь кожу, что Кампос казался полосатым, словно тигр. И главное – виднелись мощные ножищи, широко расставленные, чтобы поддерживать человека и его нелёгкую ношу. Сам Кампос тени не отбрасывал, потому что земля была совсем тёмной. В этот момент, когда ещё так далеко было до утра, мистер Ребек поймал себя на том, что размышляет: «Это мир сейчас поддерживает Кампоса и даёт ему место, где стоять, или на самом деле как раз Кампос поддерживает мир и не даёт ему рухнуть?»
Гроб был довольно тяжёлым и слегка качнулся вперёд, но Кампос быстро наклонился, передвинул руки, и всё оказалось в порядке. Затем Кампос двинулся к грузовику. Он шёл медленными ровными шагами, неся гроб высоко на плечах. Его ноги и спина были прямыми, но плечи ощутимо согнулись, а шея перекрутилась, так что рот оказался у стенки гроба, как если бы Кампос объяснялся в любви женщине, тело которой бережно нёс. Добредя до грузовика, он повернулся и принялся сгибать колени, пока гроб не встал на опущенную откидную доску. Затем верзила отпрянул, почти упал, коснувшись рукой земли, чтобы удержаться, и снова выпрямился.
– Отлично, – сказал он двоим, которые сидели у грузовика и наблюдали за происходящим. Небрежным движением он подтолкнул гроб в кузов, и потянулся за рубашкой, которая висела на откидной доске, где он её оставил.
Мистер Ребек услыхал, как рядом преувеличенно-пылко вздохнула миссис Клэппер. Прежде чем она успела хоть что-то сказать, он обратился к Кампосу:
– Так что же, мы едем?
Кампос кивнул. Он держал в руках рубашку, не спеша её надеть. Он глубоко дышал, осторожно притрагиваясь к пятну на шее там, где гроб содрал кожу.
– Отлично, – снова сказал он, прошел к кабине грузовика и встал у двери. В неясном свете его потное тело отливало то золотым, то коричневыми оттенками, то чёрным. Он всё-таки надел рубашку, но не застегнул.
– А не закидать ли перед отъездом могилу? – спросил мистер Ребек.
Кампос оглядел пустую яму, вокруг которой были раскиданы кучи земли и пожал плечами.
– Закидаем, когда я приеду. Давайте.
Мистер Ребек поднялся с камня, на котором сидел, и предложил руку миссис Клэппер. Схватившись за него, она с усилием встала на ноги, свободной рукой отряхивая платье. А свою шляпу-полумесяц она сегодня всё-таки надела!
– Итак, – сказала она, – теперь всё в порядке? Никто ничего не забыл?
– Всё прекрасно, – сказал мистер Ребек. Они направились к грузовику. Кампос запустил мотор.
– Что теперь? – спросила миссис Клэппер.
– Теперь нам надо переправить гроб на Маунт Меррил, – сказал мистер Ребек. – Это недалеко.
Миссис Клэппер заморгала.
– И там вы его снова закопаете? Вэй, что за люди. Прямо как собака, которая прячет кость.
– Дружеская услуга. Я же вам об этом говорил.
– Знаю, что говорили. Это – дружеская услуга. Всё в порядке, кто может отказать другу? Как прекрасно, мы здесь сидим всю ночь и смотрим, как ваш приятель раскапывает могилу, а теперь нам надо с ним поехать, и тогда мы сможем посмотреть, как он снова зарывает этот гроб. Ребек, у вас такие друзья, что я их даже врагами иметь не пожелала бы.
– Я не мог ему отказать, – неубедительно пробормотал мистер Ребек. – Он – мой очень хороший друг.
– Отлично, вам он очень хороший друг. Ну, а я его не принимаю. Он пугает меня.
Последние слова она едва прошептала, так как они добрались до кабины грузовика. Мистер Ребек распахнул дверь и отступил, чтобы пропустить вперёд миссис Клэппер. Она бросила на него недовольный взгляд, слегка покачала головой, и он понял, что она немного боится сидеть рядом с Кампосом. Однако
