удастся одержать верх. Когда они приедут, мы хорошо подготовимся к встрече с ними.
Ли был совсем рядом. Она лежала под одеялом, он склонился так низко, что в ее душе всколыхнулись воспоминания, давно похороненные в глубине души. Как странно осознавать, что этот мужчина, почти незнакомец, когда-то был так близок с ней, страстный и чувственный любовник. Желание светилось в его глазах, он по-прежнему хотел ее. И возбуждал в ней ответное желание, какого она не испытывала несколько лет.
«Это нехорошо, – подумала она. – Все уже далеко позади, и бессмысленно снова возвращаться к былому».
– Что ты собираешься делать, когда здесь все закончится? – спросила она, намекая, что он должен исчезнуть. Он вопросительно взглянул на нее, она инстинктивно почувствовала, что он хочет забрать ее с собой.
– Не знаю, – он резко выпрямился. – Может быть, поеду в Денвер. Уверен, что там нужны хорошие адвокаты.
«Может быть, я никогда не смогу уехать отсюда, – подумал он. – Когда ты узнаешь правду о Джое, меня, должно быть, похоронят здесь. Если ты захочешь застрелить меня, Одри, я буду тебе благодарен и не стану тебя винить, а с радостью подставлю свою грудь».
– А как же Нью-Йорк? Мэпл-Шедоуз? Разве ты не хочешь вернуться домой?
Он поставил стул на место.
– Сейчас все изменилось. Там слишком многое напоминает о прошлом. Я хочу начать жить на новом месте. У меня примерно те же причины, по которым ты решила уехать из Луизианы.
Ли снова внимательно посмотрел на нее. Вне сомнения, он говорит правду. Воспоминания о прошлом приносили только боль, Одри подумала о далеком прекрасном лете в Мэпл-Шедоуз. Она тосковала по загородному дому Джеффризов. Иногда даже мечтала побывать там, словно такое возможно.
– Я не знаю, что тебе сказать, Ли. Как отблагодарить… за то, что ты собираешься нам помочь… а главное, за то, что решил найти меня. После того, как я грубо говорила с тобой в Батон-Руже, я была уверена – ты никогда не вернешься. Думала даже… что ты давно женился.
Ли изучающе смотрел в ее зеленые глаза, которые не смог забыть за семь долгих лет: почему она спрашивает?
– После всего, что случилось, у меня не было ни времени, ни возможности думать о других женщинах.
«А, кроме того, как я мог думать о ком-то другом, если люблю только тебя?»
Показалось, что Одри прочитала его мысли, так как неожиданно покраснела и отвела взгляд.
– Тусси рассказала мне, что белый священник, недавно поселившийся здесь, интересуется тобой, – добавил он. Когда Тусси поведала ему о священнике, Ли с удивлением понял, что его охватила жгучая ревность. Он еще не успел увидеть Одри после стольких лет разлуки, но даже мысль о том, что она может оказаться с другим мужчиной приводила его в ярость и была невыносима.
– У нас с ним нет ничего, – ответила Одри, – он проявляет интерес… вот и все, – она старалась не смотреть ему в глаза. – Никакого официального ухаживания, ничего такого, – она наконец осмелилась посмотреть на него.
«Разве смогла бы я полюбить другого мужчину, после того, как любила тебя? Разве смогла бы испытать такую же горячую страсть с другим?»
– Преподобный отец хороший человек… он овдовел во время войны, – она коснулась шрама, горло снова заболело, ей очень трудно много говорить. – Он из Кентукки. Я действительно отношусь к нему только, как к другу… как к человеку, который нужен нашей общине. Он помог построить небольшую церковь. – Одри снова взглянула на Ли. – Вера дала нам силы и возможность выдержать… Хорошо, что у нас есть настоящий священник, он проводит службы и помогает молиться. Никто в церкви не обращает внимания, как я молюсь, перебирая свои четки. Прихожане знают, что я католичка, но это не имеет для них никакого значения. Все мы молимся… одному и тому же Богу. Все произносим одну и ту же молитву… Просим, чтобы нас оставили в покое, хотим, чтобы нам никто не угрожал… Столько времени мы живем в постоянном страхе и напряжении. Мы все устали… Очень устали.
Ли смял окурок в жестяной кружке, снова наклонился над Одри, нежно заглянул в глаза, пытаясь успокоить, как-то утешить.
– Обещаю, что все изменится, Одри, изменится в лучшую сторону. Вы сможете жить в мире и вас оставят в покое. Я добьюсь этого, как добился, чтобы Ричард Поттер перестал унижать и мучить тебя.
Их взгляды встретились. Ли понимал, что они оба сейчас вспомнили ту сладкую и нежную ночь, которую провели вместе в Бреннен-Мэнор.
– Кажется, я все время приезжаю с запозданием, позже, чем следовало бы. Тебя всегда приходится защищать. Так или иначе, ты страдаешь, потому что в этот момент нет рядом меня. Не знаю, смогу ли когда-нибудь простить себя за это, Одри. Но, в конце концов, хочу быть твердо уверенным, что с тобой больше не случится ничего плохого. Не уеду отсюда, пока ситуация с преступниками не разрешится. Я собираюсь всерьез поговорить с комендантом форта Рили, чтобы он уделял больше внимания Брененну. Пробуду здесь столько, сколько нужно, чтобы убедиться в твоей безопасности.
Одри улыбнулась. О, как прекрасно снова оказаться в его надежных объятиях, ни о чем не заботиться, быть под защитой сильного мужчины. Не нужно было бы все делать самой, обо всем беспокоиться. Но Одри не могла позволить этому человеку снова обнять ее, она не должна будить те чувства, которые спят в глубине ее сердца. Она была почти рада, что ранена, поэтому Ли не может сейчас прикоснуться к ней.
– Ли, я не обвиняю тебя за эти годы, когда тебя не было рядом. Я говорю тебе… Мы оба виноваты. Я оказалась слишком упрямой, настойчивой… слишком гордой. Я тоже виновата. Пожалуйста, не говори, что не можешь простить себя. Я прощаю тебя и… Хочу, чтобы ты простил меня… так как тоже виновата. Тебе пришлось так много страдать. Ты столько раз предлагал мне любовь и защиту… Но я отказывалась.
«Ты еще не знаешь, что ты должна мне простить», – подумал он. Если бы все было так просто. Он наклонился и поцеловал ее в лоб, хотя ему очень хотелось поцеловать ее в губы. Боже, как это было бы прекрасно! Но они стали теперь совсем другими людьми, все так изменилось. И он убил ее брата.
