– Да, не думаю, что они добровольно откажутся от возможности повелевать судьбами людей. Для некоторых из них это самое главное в жизни!
– Одно большое счастливое сообщество тиранов и деспотов!
– А какие они зануды! Знаю, дядюшка Август известный философ, но…
– Но говорит все, что говорил еще двадцать лет назад. Не могу понять, почему Би-би-си так превозносит его. А эти бесконечные семейные предания!
– Я с трудом дослушала до конца сагу о Великом Филантропе!
– Боже, я тоже!
– Как он сказал Диккенсу, что не так в его «Оливере Твисте». Вот ведь наглость!
– Как он читал Библию своим племянникам и племянницам.
– И как он с баронессой Бордет-Коутс открыл Приют для падших женщин, – победоносно завершила София, и они оба разразились непочтительным смехом. – О, дорогой Майлз, разговор с вами пошел мне на пользу!
Софии всегда нравился Майлз, но сегодня она увидела его в новом свете. Рядом с таким другом ей, конечно, не будет одиноко. Но вдруг она вспомнила, что он скоро уезжает.
– Жаль, что вам надо возвращаться в Африку, Майлз. Когда вы улетаете?
– На следующей неделе. Такие вот дела: вы страстно желаете сбежать, а я страстно желаю остаться. У Ленчердов все-таки есть одно достоинство: они знают, где выбрать место для жилья.
Он огляделся, как будто пытаясь запечатлеть в памяти строгий английский ландшафт на долгие времена. София прониклась к нему сочувствием – человека ждет унылое бунгало на краю насыщенных испарениями джунглей, где все, даже работа, будет навевать на него тоску. Она очень хотела ему помочь. Словно прочитав ее мысли, Майлз сказал:
– София, вы не могли бы сделать кое-что для меня?.. Вы не откажетесь писать мне время от времени и рассказывать о том, что здесь происходит и как вы поживаете?
– Конечно! Письма вносят разнообразие в жизнь, да?
– Ваши письма станут для меня счастливым событием. Я получаю новости от Джун, но мы с ней по- разному смотрим на многие вещи. А вы… Если вы будете писать мне, а я – отвечать на ваши письма, получится, что мы как будто продолжаем наш разговор.
– Вы не должны отвечать! Это было бы замечательно, но лучше не стоит.
– Почему?.. О, я понял. Этот душегуб опять начнет вас мучить…
София молчала. Она готова была расплакаться. Перспектива общения с другом, таким добрым и восприимчивым, как Майлз, на минуту подняла ее дух, но она не могла позволить себе даже это, столь невинное, утешение…
– Вот что я вам скажу, – решительно заявил Майлз. – Мы найдем союзника здесь, в Ринге, я буду писать на его адрес для передачи вам. Нет, не перебивайте! София, если вы собираетесь продолжать жить с Руфусом, вы должны выработать определенные правила, иначе у вас никогда не будет друзей. Мне кажется, вы нуждаетесь в отдушине так же сильно, как и я.
– Да, нуждаюсь, – с жаром согласилась она. – Только кому мы сможем довериться? Есть Гилда, ее кандидатура сама собой напрашивается, но она делает поспешные выводы, и я не думаю, что смогу выдержать ее лукавые намеки.
– Гилда не подходит. Я предлагаю Венди Гиббон.
– Но она секретарша Руфуса!
– Прежде всего, она мой друг. А то, что она секретарша Руфуса, это к лучшему. Она знает его достаточно хорошо, чтобы понять: я не могу посылать вам в открытую даже самые невинные письма. Возможно, Венди не слышала о происшествии в пещерах, зато видела, как Руфус обращается с вами последние два года. И не вздумайте терзать себя угрызениями совести! Это всего лишь дружеская переписка и необходимая мера предосторожности. Все так делают.
Глава 3
НЕТЕРПЕЛИВАЯ ГРИЗЕЛЬДА
