абсолютно безвольной, поэтому она сделала все, что от нее потребовали, — а велели нашей Кошке подписать брачный контракт.
По венам Деймона начал растекаться смертельно опасный холод. «Тебя здесь не было. Нельзя считать это предательством, поскольку тебя здесь не было». Это не имело значения. Консорт мог быть не более чем игрушкой в постели, предназначенной для удобства Леди. Но муж…
— Где же он тогда? — с обманчивой мягкостью поинтересовался Деймон.
Люцивар выжал полотенце, и на землю упали капли пота.
— Не пережил подтверждение брака.
— Ты об этом позаботился? Большое спасибо.
— Он уже был мертв, когда я добрался до поместья. — Люцивар закрыл глаза и с трудом сглотнул. — Огни Ада, Деймон, она размазала его по всей комнате! — Эйрианец снова открыл глаза. Пустота, воцарившаяся в них, заставила Садиста вздрогнуть. — Помимо первого наркотика они дали ей большую дозу
Деймон на мгновение застыл, не в силах пошевелиться. Он слишком хорошо знал, что
— Ты позаботился о ней? — На самом деле этот вопрос означал «Ты занимался с ней сексом, который был ей необходим?». Сейчас в его душе не осталось места ни на ревность, ни на боль предательства, лишь отчаянная надежда на то, что Люцивар сделал все необходимое.
Но тот отвел взгляд.
— Я забрал ее поохотиться в Аскави.
Деймон тупо уставился на своего брата, пытаясь осознать истинное значение этих слов.
— Ты отправился туда с ней, предлагая себя на роль добычи?!
— А что мне оставалось делать?! — рявкнул Люцивар в ответ. — Позволить ей запереться в Эбеновом Аскави и сидеть в четырех стенах, мучаясь в одиночестве? Кровопролитие облегчает боль, причиняемую
И Деймон понял, что больше Люцивар не скажет ни слова о том времени, которое для него наверняка было настоящим кошмаром.
— С тех пор она возвращалась в Малый Террилль только пару раз, и всегда с многочисленным вооруженным эскортом, в который неизменно входил я сам, — добавил Люцивар. — И не была там вовсе с того дня, как официально учредила собственный двор.
— Понимаю, — тихо произнес Деймон. — Совсем скоро Джанелль должна объявить о своем решении. Тебе нужно время, чтобы привести себя в порядок?
— Какой в этом смысл? — с мрачной улыбкой спросил Люцивар. — Как только я его услышу, мне, скорее всего, придется вернуться сюда.
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
Освальд, один из эскортов Александры, скрипнул зубами, а затем попытался улыбнуться, повернувшись к лакею. Огни Ада, в этом проклятом здании есть хоть одна особь мужского пола, которая не напрашивается на ссору?
— Похоже, я заблудился и решил, что могу некоторое время уделить восхитительным картинам в этой части Зала.
— В таком случае я с радостью покажу вам дорогу к вашей комнате, — произнес Хольт с ледяной вежливостью.
В Террилле хватило бы одного его слова, чтобы лакея выпороли за малейшее проявление неуважения и отсутствие подобострастия. В Террилле слуги никогда не носили свои Камни столь открыто, чтобы хозяевам, превосходящим их по социальному положению, приходилось считаться с силой подчиненных. Освальда приводило в ярость осознание того, что ему, человеку, отмеченному благосклонностью Верховной Жрицы Хейлля, приходилось признавать, что какой-то лакей тоже является Предводителем, носящим Опал.
— Сюда, — произнес Хольт в тот же миг, как Вильгельмина вышла из своей комнаты.
Освальд выругался про себя. Если бы Хольт подошел хоть на пару минут позже, он мог успеть одурманить суку и выбраться из этого проклятого места.
Затем из комнаты вышел огромный полосатый кот и уставился на него немигающими зелеными глазами, заставив впервые порадоваться присутствию лакея. Когда животное продемонстрировало в оскале весьма впечатляющие клыки, Освальд, не дожидаясь других намеков, вежливо поздоровался с леди и ощутил безмерное облегчение, когда она вернула приветствие совершенно автоматически, с этакой небрежной любезностью. Так суки при этом дворе отвечали только мужчинам, которых хорошо знали. С любым другим возникала неприятная пауза, открытым текстом говорившая: «чужак».
Это вполне могло оказаться важным преимуществом, подумал Освальд, следуя за Хольтом по лабиринту коридоров в крыло, куда поместили Александру и ее сопровождающих. Никому не покажется странным, если эскорт доставит сообщение или подарок одной дамы другой, особенно если при этом считается, что он служит в их семье уже много лет.
Да, это наверняка сработает.
«Когда эти двое работают в паре, они очень опасны», — мысленно произнес Андульвар, обращаясь к Сэйтану на Эбеново-серой нити.
Взглянув на Люцивара и Деймона, Сэйтан прекрасно понял, о чем говорит его старый друг. Все Верховные Князья довольно опасны, однако когда двое мужчин, идеально дополняющих друг друга, начинают работать в команде…
«Точно такими же были и мы в их возрасте, — сухо отозвался он. — И мы по-прежнему опасны».
«Если дело дойдет до схватки, не хотел бы я быть противником этих двоих», — задумчиво промолвил Андульвар.
Веселость Сэйтана слетела в один миг, стоило ему осмыслить эту реплику. Душа его кричала: «Они никогда не станут нашими врагами, это мои дети, мои сыновья!» Однако вторая часть его души не могла не признать потенциальную опасность появления сильных мужчин и не была так уверена в смелом заявлении первой. Да, он был вполне уверен в преданности, когда дело касалось только Люцивара. Но Деймон…
На долю Люцивара выпало очень жестокое, тяжелое детство, но, в известном смысле, это была чистая жестокость. Он не впутывался в интриги дворов, пока не подрос. Деймон же воспитывался при дворе Доротеи и с детства воспринимал извращенные уроки Кодекса и поведения, которые вбивались в мужчин Террилля, впитал их до такой степени, что они стали частью его души — и превратили в грозное оружие.
Люцивар, при всей его вспыльчивости и готовности сражаться с врагами, был способен на верность семье и двору. Однако Сэйтан начал подозревать, что преданность Деймона всегда будет лишь поверхностной, что все они могут полагаться только на его привязанность к Джанелль. А это означало, в свою очередь, что во имя своей любви его сын способен пойти на все. Следовательно, с ним нужно обращаться очень и очень осторожно.
Делу не слишком помогало и поведение Джанелль, которая бегала от Деймона, как кролик от хищной лисы. Если бы речь шла о любом другом мужчине, Сэйтан, возможно, нашел бы игры в догонялки весьма забавными. Он знал, что мальчики получали от них неизмеримое удовольствие, и понимал, почему они в таком восторге от реакции Джанелль на появление Деймона. Но он не считал, что его сын находит собственное положение хоть сколько-нибудь забавным, и гадал, что может произойти, когда тот потеряет над собой контроль, — и кто пострадает в итоге.
Когда в кабинет вошла Джанелль, Сэйтан на время отказался от решения проблемы, которая еще даже не назрела, чтобы справиться с той, которая уже успела встать перед ними.
— Повелитель, — официально поздоровалась Королева.
— Леди, — столь же официально отозвался Советник.
Она сделала глубокий вдох и повернулась к Люцивару:
— Князь Яслана, как Первого Эскорта, я прошу вас подыскать подобающие апартаменты где-нибудь
