неподалеку от границы с Малым Терриллем для меня и немногочисленного эскорта. Не в гостинице. Частный дом или же охранный пункт. В месте, где можно сохранить наше пребывание в секрете. Указанные апартаменты могут располагаться в любом Крае на ваш выбор. Вы можете определить время встречи, но не в ближайшие три дня.
Сэйтан стоял слишком далеко от Джанелль, чтобы уловить ее запах, однако по внезапно вспыхнувшим глазам Деймона и резкости движений Люцивара понял, что начались ее лунные дни. Ему захотелось вздохнуть. Огни Ада, как ему теперь пытаться направить инстинктивную агрессию Деймона в нужное русло, когда необходимо бороться с собственной? Ведьмы очень уязвимы на протяжении первых трех дней своего лунного цикла, потому что не способны носить Камни и прибегать к Ремеслу сложнее основ, не причиняя самим себе ужасной физической боли. И когда уязвимой оказывалась его Королева, любой Верховный Князь на протяжении всех этих дней оставался на грани, за которой не задумываясь совершит убийство.
— Вы не обязаны никому сообщать о своих действиях, — продолжила Джанелль. — Хотя из вежливости, полагаю, вам следует проинформировать Советника, Капитана Стражи и Консорта. Советник свяжется от моего имени с лордом Джорвалом, чтобы договориться о подходящем месте встречи в Малом Террилле.
— Какой смысл подыскивать безопасное местечко, если вы все равно собираетесь отправиться в Малый Террилль? — спросил Люцивар, однако Сэйтан обратил внимание, что теперь в его тоне сквозило уважение.
— Потому что я отправлюсь в Малый Террилль, не отправляясь туда на самом деле. Полагаю, это в полной мере удовлетворит беспокойство двора о моем благополучии и вместе с тем позволит мне встретиться с неким больным человеком.
Люцивар сузил глаза, обдумывая слова своей Королевы.
— Ты могла бы просто отказаться, — произнес он.
— У меня есть свои причины сделать это, — глубоким полуночным голосом произнесла Джанелль.
И Сэйтан понял, что для Люцивара это окончательно решило вопрос.
Но эйрианец по-прежнему не сводил глаз с Королевы.
— Если я соглашусь на это, нам можно будет следующие три дня суетиться вокруг тебя без опасений быть обруганными с порога?
Один-единственный вопрос — и вместо Королевы перед ними уже рассерженная младшая сестричка Первого Эскорта.
— Кому это «нам»? — зловеще поинтересовалась она.
— Семье.
Сэйтану стало очень интересно, заметил ли еще хоть кто-то взгляд, которым Деймон одарил своего брата. По-хорошему эйрианец уже должен был обуглиться. И еще Повелитель невольно задумался, сообразил ли сам Люцивар, то ли включив, то ли исключив Деймона из круга «семьи», что Консорта с Королевой связывают совсем другие узы…
— Папа! — возмущенно воскликнула Джанелль, обернувшись к Повелителю.
— Да, ведьмочка? — мягко ответил он, чувствуя, как на лбу медленно выступают капли пота по мере того, как лицо Деймона превращается в холодную, безразличную маску.
Она на мгновение уставилась на него, а затем снова повернулась к Люцивару.
— В разумных пределах! — рявкнула она. — А решать, каковы эти пределы, буду я!
Люцивар только усмехнулся в ответ, и Джанелль, громко топая, вылетела из кабинета. Ухмылка угасла в тот же миг, как эйрианец повернулся к Андульвару.
— Поскольку ты — Капитан Стражи, с этой просьбой она должна была обратиться к тебе.
Тот только пожал плечами:
— Не переживай, щеночек, мое эго ничуть не пострадало. Она слишком хорошая Королева, чтобы не понимать потребностей мужчин, которые служат ей. В данный момент эти приготовления куда важнее для тебя, нежели для меня. — Однако его улыбка вышла резковатой. — Но если ты не потрудишься сообщить мне о своих действиях, тогда я действительно почувствую себя оскорбленным.
— Если сейчас у тебя есть время, можем взглянуть на карту, — предложил Люцивар.
— Быстро учишься, щенок, — одобрительно кивнул Андульвар, обняв его за плечи и направляясь к двери. — Быстро учишься.
Деймон не пошел за ними, и Сэйтан небрежно прислонился к столу из черного дерева.
— Вас что-то гнетет, Князь?
— Мне плевать, какие там семейные узы связывают тебя и Люцивара с Джанелль! Я ей не брат! — очень тихо произнес Деймон.
— Никто и не утверждает иного. Тот факт, что я — ее приемный отец, а ты — мой сын, не имеет никакого значения. Ты никогда не считал ее сестрой, а она никогда не думала о тебе как о еще одном брате. Это обстоятельство не изменилось.
Холод, которым были наполнены глаза Деймона, смягчился и превратился в опустошенность.
— Возможно, Джанелль и не думает обо мне как о своем брате, но при этом не хочет, чтобы я стал для нее кем-то иным.
Сэйтан тут же превратился в слух.
— Это неверное утверждение.
Мягкий смех Деймона прозвучал с нотками горечи и печали.
— Обычно мне требуется час, чтобы соблазнить женщину, если я прикладываю к этому усилия. И как правило, не больше двух, если я ничего не делаю. Однако большую часть времени я не могу даже приблизиться к Джанелль, чтобы поговорить.
Сэйтан похолодел, услышав откровенное признание способности Деймона совращать. Поскольку большинство даже не подозревало, что говорят о сыне Повелителя, он услышал достаточно рассказов о Садисте, чтобы испытывать вполне закономерное беспокойство. Умения и способности опытного любовника, как и человек, обладавший ими, были обоюдоострым мечом.
Если Деймон прибегнет к своим навыкам преждевременно…
Сэйтан скрестил руки на груди, чтобы скрыть невольную дрожь пальцев.
— Мальчики находят ваши с Джанелль игры в догонялки весьма забавными.
— Вот как? — с опасной мягкостью произнес Деймон.
— И честно признаться, я тоже. — «Точнее, находил бы, если бы был уверен, что ты не попытаешься перерезать мне горло, прежде чем я закончу свою мысль».
В золотистых глазах Деймона появилось скучающее, почти сонное выражение, которое Сэйтан знал слишком хорошо — слишком часто он видел этот взгляд в зеркале.
— Вот как? — еще тише повторил его сын.
— Пару дней назад Джанелль попросила моего совета насчет платья, которое она решила надеть на ужин.
— Я помню его. Прелестный наряд.
— Я очень рад, что ты оценил его по достоинству. — Сэйтан помолчал немного и чуть мягче продолжил: — Надеюсь, ты сможешь оценить и тот факт, что за все те тринадцать лет, что Джанелль провела здесь, она никогда не испытывала беспокойства насчет своей одежды и не спрашивала моего мнения о том или ином наряде. И надеюсь, ты можешь оценить, что она спрашивала моего мнения не как Советника или отца, но как мужчины. И признаюсь, учитывая, как это платье обтягивало ее фигуру, мое мнение о нем как отца весьма отличалось бы от такового как мужчины.
Деймон чуть улыбнулся.
— Она видит в тебе прежде всего мужчину, Деймон. Мужчину, а не еще одного друга противоположного пола. Впервые за всю свою недолгую жизнь Джанелль пытается справиться с собственной вспыхнувшей страстью. Поэтому она и убегает.
— Она не единственная, кто пытается с этим справиться, — пробормотал Деймон, однако сонное выражение сменилось на заинтересованное. — Но ведь я — ее Консорт. Она могла бы просто…
Сэйтан только покачал головой:
