— Однако, — холодно продолжила Джанелль, — за все нужно платить. И цена за жизнь Деджаала будет уплачена сполна.
Александра ощутила, как в ней волной поднимается отчаяние.
— Но ведь нет закона, запрещающего убийство.
— Ты права, его не существует, — с опасной, вкрадчивой мягкостью отозвалась Джанелль. — Однако Королева имеет право потребовать плату за утраченную жизнь.
Кто-то из Королев всхлипнул — то ли Венья, то ли Ниселль. Александра так и не поняла, которая из них.
— Вам больше не рады в Кэйлеере. Вас никогда не примут в Кэйлеере. Если кто-либо из вас решит вернуться… какой бы ни была причина, вы будете казнены. Не ждите помилования.
— А она это может? — прошептала Ниселль.
Глаза Джанелль на миг метнулись к Королевам Провинций, а затем вновь обратились к Александре.
— Я — Королева. Моя воля — закон.
И никто, запоздало сообразила Александра, никто не стал бы оспаривать волю Королевы.
— Вас отведут к Алтарю Кассандры и отправят в Террилль через Врата, — продолжила Джанелль. — Повелитель, пожалуйста, займитесь приготовлениями.
— С удовольствием, Леди, — торжественно отозвался Сэйтан.
— Вы свободны. — Скипетр описал плавную дугу, и острие рога единорога указало точно на грудь Александры. — Кроме тебя.
Леланд попыталась было возразить, но не стала сопротивляться, когда Филип, бледный и испуганный, взял ее за руку и потянул прочь из зала. Остальные сопровождающие Александры поспешили выйти следом за ними. Шествие замыкали Сэйтан, Деймон и Люцивар.
Когда двойные створки вновь сомкнулись и Джанелль с Александрой остались в зале вдвоем, Королева Эбенового Аскави опустила скипетр.
— Ты должна была уехать, когда я впервые посоветовала тебе сделать это. А теперь…
Александре потребовалось не меньше минуты, чтобы обрести дар речи.
— А что теперь?
Джанелль не ответила.
Александра покачнулась, сделала шаг назад, пытаясь сохранить равновесие, но комната начала кружиться по спирали, и в глазах потемнело окончательно.
Что, во имя Ада, только что произошло? — удивилась она, снова встав на ноги. Затем Королева Шэйллота огляделась.
Она стояла в одиночестве в центре огромного каменного круга. Пол оказался идеально гладким. Круг окружала сплошная стена, сложенная из обветренных, потрескавшихся камней с острыми гранями, которая возвышалась над ее головой. За этой оградой…
Александра ощутила огромную силу, непрестанно давящую на эту стену, словно что-то пыталось ворваться внутрь и сокрушить это место.
Но где же…
«Мы глубоко в бездне», — произнес жуткий полуночный голос.
Александра обернулась в том направлении, откуда донесся голос Джанелль, и, потеряв дар речи, уставилась на странное создание, стоявшее в нескольких футах от нее. Уставилась на поджарое обнаженное человеческое тело; на стройные ноги, оканчивающиеся изящными копытцами; на тонкие пальцы, вместо аккуратных ноготков на которых росли настоящие когти; на слегка заостренные ушки; на золотистую гриву — не волосы, но и не мех; на маленький рог, закрученный по спирали, растущий в центре лба; на ледяные, древние сапфировые глаза.
«Что ты такое?» — прошептала Александра.
«Я — мечта во плоти, — ответило странное существо. — Я — Ведьма».
Александра попятилась. Нет. Нет! «Значит ты — то, что живет внутри…»
Она не смогла закончить фразу. Отвращение душило ее. Значит, вот что породила ее дочь, Леланд? Вот это?!
«Что ты сделала с моей внучкой?» — требовательно спросила Александра.
«Я ничего не делала с ней».
«Должна была! Что ты сделала? Пожрала ее дух, чтобы воспользоваться плотью?»
«Если ты говоришь о сосуде, который вы все зовете Джанелль, то эта плоть всегда была моей. Я родилась в этом теле».
«Нет! Никогда! Ты не могла родиться у Леланд!»
«Почему?» — поинтересовалась Ведьма.
«Потому что ты — чудовище!»
Молчание, наполненное болью. Затем Ведьма холодно произнесла: «Я то, что я есть».
«И чем бы ты ни была, это не могло появиться на свет от моей дочери! Ты не можешь быть связана со мной!»
«Твои мечты…»
«НЕТ! В ТЕБЕ НЕТ НИЧЕГО, ЧТО ТЫ МОГЛА УНАСЛЕДОВАТЬ ОТ МЕНЯ!»
Еще одна долгая пауза. Судя по нарастающему за каменными стенами грохоту, там собиралась настоящая буря.
«Тебе есть еще что сказать?» — тихо спросила Ведьма.
«Мне нечего сказать тебе
«Очень хорошо».
Каменные стены исчезли без следа. Сила, копившаяся в бездне, потоком обрушилась на площадку, заполняя пустоту, — и попыталась наполнить сосуд, оказавшийся на ее пути.
Александра почувствовала, как поток энергии начал давить на нее, ощутила, как другой источник темной силы встал на его пути, остановив его сокрушительную силу, не давая разбить на части ее разум. Что-то глубоко в ее душе лопнуло, и на кратчайший миг Александра ощутила невероятную муку и острую боль утраты.
А затем потеряла способность чувствовать что бы то ни было.
Александра просыпалась медленно. Она лежала в постели, укрытая теплым мягким одеялом, однако уже в следующий миг поняла: что-то не так. Голову словно набили шерстью, а тело болело так, словно у нее был сильный жар.
Александра открыла глаза, увидела, что в кресле у кровати сидит Сэйтан, и хрипло произнесла:
— Ты мне не нужен.
— Ты мне тоже, — сухо отозвался он, потянувшись к кружке, стоявшей на прикроватном столике. — Вот, выпей это. От отвара у тебя немного прояснится в голове.
Застонав, женщина приподнялась на локте и увидела свои Камни, Опалы, подвеску и кольцо, лежащие на столике. Они оказались пусты — резервуары силы были осушены до дна.
Она инстинктивно, отчаянно устремилась внутрь, потянувшись к глубинам, на которых покоилась сила Опала. Но не смогла добраться даже до Белого. Бездна была закрыта для нее. Собственное сознание ощущалось так, словно оно было резьбой на неподвижном камне.
— Основы Ремесла будут по-прежнему подчиняться тебе, — тихо произнес Сэйтан.
Александра с ужасом уставилась на него:
— Основы Ремесла?!
— Да.
Она, не сводя взгляда с Повелителя, вспомнила сокрушительную силу потока и краткий миг острой боли.
— Она сломала меня, — прошептала Александра. — Эта сучка сломала меня.
— Выбирай выражения, когда говоришь о моей Королеве! — прорычал Сэйтан.
— И что ты сделаешь? — рявкнула она в ответ. — Вырвешь мне язык?
Ему не нужно было отвечать на этот вопрос. Намерение ясно читалось во взгляде.
