— Я имею в виду то, что поеду туда, куда и ты. С акцентом или без акцента, но в моих жилах течет кровь генерала-конфедерата, я ношу его имя; и я такой же упрямый, как и ты. Я буду неотрывно следовать за тобой до тех пор, пока не закончится весь этот кошмар. Ты хоть понимаешь, что происходит?
— Если ты полагаешь, что я позволю тебе оставаться рядом со мной, то ты сильно ошибаешься.
— У тебя нет выбора.
Она подняла руку и ткнула его пальцем в грудь.
— А это мы еще посмотрим.
— Разве? — ответил Роун спокойно.
На сей раз он не пытался ее остановить, когда она повернулась, чтобы уйти. Он просто пошел рядом. Мрачный взгляд, который она на него бросила, не произвел на него никакого впечатления. Лицо его было совершенно бесстрастно.
Джолетта остановилась.
— Уходи, — процедила она сквозь зубы, — или я позову полицейского и скажу, что ты меня преследуешь.
— Пожалуйста, — согласился Роун. — К тому времени, когда он появится, возможно, так оно и будет. Не могла бы ты остановиться и выслушать меня?
— Интересно, что ты хочешь мне рассказать? И как ты можешь думать, что я поверю хотя бы единому твоему слову? Оставь меня в покое!
— Если ты мне только позволишь объяснить…
— Что объяснить? Почему в тот момент ты шел мимо парфюмерного магазина в Новом Орлеане? Вполне вероятно, что именно ты за мной и следил. Или хочешь рассказать, что по чистой случайности оказался рядом со мной в Лондоне именно тогда, когда украли мою сумку? Может, я была слишком доверчива, но я быстро учусь. Нет, спасибо!
Она тяжело дышала, как будто только что пробежала много миль, но все равно продвигалась дальше. Джолетта не желала смотреть на человека, который шел рядом с ней. Даже когда он заговорил, она не повернула головы.
— Да, это действительно был я, там, у магазина в Новом Орлеане, признаю. Я вовсе не хотел тебя напугать, но подошел слишком близко, потому что ты оказалась у магазина раньше, чем я ожидал. Потом я увидел того типа, который следил за тобой, и, не зная точно, чего он хочет, я кружил поблизости и разыграл ту сцену, чтобы его спугнуть. Я наблюдал за тобой и даже начал беспокоиться, поэтому, узнав, что ты направляешься в Европу, поехал за тобой. А в аэропорту мы встретились, потому что летели в одном самолете, просто я постарался сесть подальше. Я не собирался настолько вмешиваться в твою жизнь, мне показалось, что будет проще за тобой присматривать, если мы будем путешествовать вместе.
— Вот именно, — язвительно заметила она. — А потом становилось все проще и проще, верно?
Он глубоко вздохнул, словно пытаясь сдержаться, затем ответил довольно резко:
— Да, становилось. Но если ты считаешь, что я все это делал, чтобы заполучить духи Вайолетт, то ты ошибаешься.
— Нет, так я не думаю. Ты делал это для Натали, да? Она решила, что поскольку я не привыкла к мужскому вниманию, то легко паду в объятия любого, кто окажется рядом. И она оказалась права. Надеюсь, ты получил удовольствие.
— На самом деле… — начал Роун, потом осекся. Стиснув зубы, он продолжал:
— Все было совсем не так.
— Нет? Ну, значит, ты просто хотел заслужить мою улыбку, — презрительно сказала Джолетта, хотя сердце ее разрывалось от боли.
— Я сделал это потому, что боялся за тебя.
— Давай только без этого, — сказала она и устало сгорбилась.
— Я прекрасно понимаю, тебе это кажется глупостью. Мне самому несколько раз казалось, что я просто схожу с ума. Но моя мать потеряла покой с тех пор, как узнала про эти духи. Она вбила себе в голову, что они могут стать новыми духами, такими, как «Джой», и произведут фурор. Она собиралась сделать их самыми прекрасными, самыми нежными — и, естественно, самыми дорогими духами в мире. Духи с собственной историей, причем с такой романтичной, — такого ни в одной лаборатории не создать. Но больше всего меня беспокоило то, что я даже не мог предположить, на что она способна решиться, чтобы завладеть этими духами.
— А ты бы спросил ее об этом, — бросила Джолетта. Она даже не поняла, с какого момента начала к нему прислушиваться. Но это все равно ничего не меняло.
— Лоре Каморс не так легко задавать вопросы. Она ведь начинала все с нуля — простая девчонка с жутким арканзасским акцентом, которую в Нью-Йорке бросил коммивояжер, бывший, а может и нет, ее первым мужем. Она добилась всего сама — упорством и тяжким трудом, да еще несколькими удачными браками. Ей не слишком понравилось, что я воспользовался акциями, которые оставил мне мой покойный отец, решивший таким образом обеспечить мое будущее.
— Но почему? Ведь ты ее сын.
— Сын, которого она бросила в трехлетнем возрасте, как и его отца.
Это мало меняло дело, все же — меняло. Джолетта замедлила шаг, потом пристально посмотрела на него. Напряжение, в котором она пребывала, начало понемногу проходить.
— Так или иначе, — продолжал Роун, — но по-настоящему я начал беспокоиться после того, когда как- то раз случайно зашел в ее кабинет, а она говорила по телефону про эти духи. Она тут же прервала разговор, но я успел услышать фразу о том, что, хоть Мими Фоссиер и умерла, победу праздновать рано, поскольку у нее есть еще одна внучка.
— То есть я.
— Я достаточно слышал от нее об этом деле, чтобы понять, что она имеет в виду не Натали.
Джолетта сделала еще несколько шагов и наконец спросила:
— Не думай, что я поверила тебе, но, если ты действительно считал, что мне угрожает опасность, почему ты не мог просто меня предупредить?
— И тем самым признать, что Лора Каморе занимается промышленным шпионажем? Или чем-то похуже? Тебе это показалось бы чистым бредом. Ты и сейчас мне не веришь. Я уважаю свою мать, за последние несколько лет мы научились работать вместе. Я намеревался слетать в Новый Орлеан разобраться в обстоятельствах дела и принять решение. Все оказалось сложнее, чем я предполагал.
— Но почему ты продолжал лгать мне, почему не сказал, кто ты на самом деле?
— Я не лгал, просто не говорил всей правды.
— Ты представился специалистом по рекламе.
— Я действительно руковожу рекламой в «Каморе», кроме всего прочего. Кое о чем я умолчал. Мне казалось, что ты можешь послать меня ко всем чертям, а мне этого совсем не хотелось.
В голосе его прозвучала интонация, которую Джолетта предпочла не заметить. Она только сказала:
— А теперь ты будешь уверять меня, что духи тебя совсем не интересуют и что ты не делал ничего для того, чтобы твоя компания их получила.
Они дошли до набережной и остановились. Засунув руки в карманы, Роун некоторое время смотрел на воды канала, на катер, загруженный ящиками с кока-колой, проплывавший мимо. Потом он покачал головой:
— Нет, уверять не буду.
— Значит, — сказала Джолетта тихо и с отвращением, — этот мотив в твоих действиях присутствовал.
— Это значит, что с настоящего момента я ничего не собираюсь от тебя скрывать. Меня интересует, что можно сделать с духами, если формула будет найдена. Поначалу они меня мало занимали. Я не верил, что из них что-то получится. Но, почитав дневник Вайолетт и убедившись, что события, связанные с духами, действительно имели место, я изменил свое отношение к ним. В этих духах заключены большие возможности.
Самое ужасное, что ей хотелось ему верить. Но разве она могла сделать это после всего, что случилось?
