– Я провела здесь большую часть зимы и все это время изучала Бельмаир, – объяснила Лара.
– Вы собираетесь здесь остаться навсегда? – с тревогой в голосе, которую ему не удалось скрыть, спросил Дренг.
– Я останусь здесь до тех пор, пока не найдут мою невестку и она благополучно не вернется домой, – ответила Лара. – Как вы знаете, поле наших поисков значительно сузилось.
– Значит, вы ищете некое место, где царят вечные сумерки и куда практически не проникает солнечный свет? – презрительно проговорил Дренг. – Вряд ли это расплывчатое описание может послужить ключом к разгадке.
– Должна с вами не согласиться, мой дорогой правитель, – возразила Лара. – Вряд ли под это описание подходят убежища внутри холмов. Мы тщательно обыскали пещеры. Особенно те, куда не проникает солнечный свет.
– А как проходят поиски убежища яфиров в Бельтране? – обратился к правителю Диллон.
– Там мы уже закончили поиски. И нам ничего не удалось найти, – резко и раздраженно ответил герцог. – У нас есть дела поважнее. Нам нужно пахать и пасти скот, а не тратить время на бесплодные поиски. Мы и так сделали все, что могли. Почему вы так настойчиво хотите найти дочь Флерганта? Ее все равно не вернуть. Яфиры, благодаря вам и вашим друзьям, больше не смогут похищать женщин из Бельмаира. Теперь наши женщины в безопасности.
– В безопасности только те, кто был в дворцовых залах правителей, – возразил Диллон. – А вы подумали о тех, которые родились после этого? Они в опасности.
– О боже мой. – Слова Диллона произвели оглушающее впечатление на леди Амату.
Правитель Дренг смерил жену свирепым взглядом.
– Что такое? – с беспокойством спросила у Аматы Лара.
– Молчи! – приказал Амате Дренг.
– Нет, леди, расскажите, пожалуйста, что вас так взволновало. А вот вам, милорд, как раз лучше помолчать, – сказал Диллон.
Амата в волнении качала головой, переводя взгляд с мужа на короля. Но наконец, тяжело вздохнув, она проговорила:
– Последние несколько недель по ночам стали исчезать из своих колыбелей младенцы женского пола, которые родились этой зимой. Мой брат написал, что подобное стало происходить и в Белии.
– Значит, они стали похищать детей, на которых не успели наложить заклинание, так как они родились позже, – задумчиво проговорила Лара. – Яфиры хотят, чтобы эти женщины выросли в их мире. Яфиры – умный и жестокий враг.
– Но я все равно не хотел бы уничтожать этот клан, – сказал Диллон.
– Ты мог бы расправиться только с Ахурой Маздой и спасти свою жену, – ответила Лара. – Уже несколько веков он люто ненавидит бельмаирцев. А со временем его ненависть только укрепилась. Вряд ли ты сможешь спасти его от него самого. Не думаю, что все остальные яфиры такие же коварные и жестокие, как он. Среди них должны быть благоразумные мужчины, с которыми ты сможешь мирно договориться.
– Их нужно стереть с лица земли! – воскликнул правитель Дренг. – Это очень опасный народ, они сделают все, чтобы испортить нам жизнь. Почему вы не хотите уничтожить их, ваше величество? Они ничем не лучше диких зверей! Уничтожьте их! Уничтожьте их всех! Бельмаир – наш мир. В наших землях должны жить бельмаирцы, а не чужаки.
Лару очень удивил ответ Диллона на эту бессвязную оголтелую тираду Дренга.
– Понадобится целое столетие, чтобы объяснить вам, что все меняется в любом из миров. Бельмаир несовершенен, сколько бы прежние короли ни убеждали в этом своих подданных. Хетар тоже несовершенен. Так же как и Тера, земли, которыми правит моя мать. Жизнь меняется, и часто не в лучшую сторону. Иногда изменения происходят настолько медленно, что мы этого попросту не замечаем. Но порой все меняется так быстро, что новое нас шокирует, пугает, и мы не готовы его принять. В Бельмаире не развита магия, если не считать весьма ограниченных способностей Нидхуг. Но когда-то, когда яфиры открыто жили в ваших землях, в Бельмаире была и белая, и черная магия. И это хорошо, потому что в любом мире должно жить как добро, так и зло. Вы забыли об этом, Дренг, если вообще что-нибудь слышали о тех временах. Но, хотите вы того или нет, я буду просвещать вас. Возможно, моя мать права, и предводителя яфиров усмирить не получится. Если это правда, то пусть так и будет. Но другие представители клана яфиров не могут так ненавидеть бельмаирцев, как их предводитель. Мы разрешим им жить в наших землях открыто, и я уверен, что они захотят сосуществовать с нами в мире и согласии. Это будет выгодно и нам и яфирам. Яфиры похитили за эти столетия столько женщин, что кровь бельмаирцев все равно не может остаться чистой.
– Кровь моей семьи ничем не запятнана, – упрямо проговорил Дренг.
– А как же ваша внучка, которая тоже была похищена яфирами? – поспешил напомнить ему Диллон.
– Это моя сестра, – сказала Лина.
– Она для нас умерла, – ответил правитель и свирепо посмотрел на свою внучку. – Сейчас мы даже не упоминаем в разговорах ее имени. Она больше не одна из нас.
– Давайте успокоимся. Этот спор ни к чему не приведет, – вмешалась в разговор Лара. – Я вижу, слуги уже накрывают на стол. Наступает время ужина. Не пойти ли нам к столу? – С этими словами Лара первой направилась к столу и отодвинула подальше стул королевы Синнии, чтобы никто не мог его занять. – Вы сядете по левую руку от моего сына, мой дорогой правитель.
Внучек Дренга она усадила рядом с ним. Сама устроилась напротив. Леди Амата разместилась возле Лары. Таким образом женщины могли спокойно поговорить и даже немного посекретничать, не опасаясь, что их кто-нибудь подслушает.
– Ваши внучки просто очаровательны, – с улыбкой проговорила Лара, начиная светский разговор.
– Вообще-то они мне не родные, – начала объяснять Амата. – Лина и Паня от первой жены Дренга. Я была против этой поездки. Мне не хотелось, чтобы муж привозил их сюда и предлагал королю Диллону на них жениться, но Дренг, как всегда, меня не послушал.
– Мой сын рассказывал, что вы очень мудрая женщина, – с улыбкой проговорила Лара. – И поверьте, он понимает, что вы нисколько не виноваты в этой ситуации, и совершенно на вас не обижается.
– Дренг из тех людей, которые ни о чем не могут думать, кроме соблюдения традиций, – стала оправдывать мужа Амата. – Больше всего на свете он не выносит никаких изменений. Но ведь жизнь стоять на месте не может, не так ли?
Лара, соглашаясь, кивнула.
– Да, вы правы. В последнее время Бельмаир находится на пороге коренных изменений. Впрочем, подобное происходит в любом мире рано или поздно. В Хетаре, например, в результате десятилетней борьбы женщины смогли получить право участвовать в политике страны. Скоро они станут в этом сильнее мужчин. Верховному Правителю Хетара все это, конечно, не нравится, но в нескончаемых войнах Хетара погибло огромное количество мужчин, и теперь их стало гораздо меньше, чем женщин. Так и вышло, что женщины в Хетаре захватили власть.
Глаза Аматы расширились от удивления.
– Но ведь женщины, – заговорила она, когда наконец смогла обрести дар речи, – должны сидеть дома, заботиться о своих мужьях и воспитывать детей. Хетарианцы мечтали о независимости, но в итоге их народ стал вырождаться. Это расплата за их гордыню. В жизни должен быть раз и навсегда установленный порядок, иначе настанет хаос.
– Я провела юность в Хетаре, и в те времена там царили мир и порядок, – заговорила Лара. – Но, по правде говоря, и тогда большую часть работы за мужчин делали женщины. Мужчины занимали привилегированное положение в обществе благодаря своим любовницам и женам. Спустя многие годы большая часть мужчин погибла в войнах. Женщинам ничего не оставалось, как начать налаживать свою жизнь самим. И что же? На мой взгляд, Хетар от этого только выиграл. Взять, например, Дома удовольствий. Десять лет назад их держали мужчины. Они думали только о том, чтобы хорошо заработать. А когда Дома удовольствий перешли в руки женщин, все изменилось. Причем в лучшую сторону. Они подбирали самых красивых женщин для своих заведений, не скупились в оплате торговцам, которые поставляли еду, вино, одежду и мебель. Формально хозяевами Домов удовольствий оставались мужчины, но
