Синнии.
– Ты – Верховный Дракон Бельмаира, – сказал Диллон. – Ты хранишь воспоминания всех своих предков и должна хорошо знать законы Бельмаира. Существует ли такой закон, согласно которому женщина, вступившая в связь с яфиром, осквернена и не имеет права вернуться в свою семью?
– Да, такой закон действительно существует, – подтвердила Нидхуг. – Он был принят много веков назад, потому что бельмаирцы не хотели смешивать свою кровь с кровью яфиров. Но, мой дорогой Диллон, как ты знаешь, законы можно изменять или корректировать.
– Значит, мы должны изменить этот закон как можно скорее, – заявил Диллон. – Это пережиток прошлого. В наше время он совершенно бесполезен. Хотя я сомневаюсь, что от него была бы какая-то польза и в те времена, когда его приняли. Яфиры столько лет смешивались с бельмаирками, что теперь наши народы очень схожи между собой.
– Боюсь, что правители никогда не позволят тебе сделать это, – с грустью возразила дракониха.
– Правитель Албан встанет на мою сторону, – парировал Диллон. – Я в этом уверен.
– Но Дренг всеми силами будет сопротивляться этому. Если Сапфира станет твоей любовницей, Туллио тоже будет против такой реформы, – сказала Нидхуг.
– Тогда я сделаю это изменение в законе до того, как Сапфира станет моей любовницей, – сказал Диллон. – Изменив этот закон, я узнаю, насколько амбициозен Туллио. Мне показалось, он недоволен тем, что Сапфира хочет стать моей любовницей. И если Туллио и заключил со мной письменный договор, то только для того, чтобы сберечь честь племянницы, насколько это вообще возможно в данной ситуации. Я думаю, он всеми силами попытается отговорить Сапфиру пойти на этот шаг. И как знать, может, ему это удастся и Сапфира откажется стать моей любовницей. Тогда проблема сама собой решится. Так что, Нидхуг, не стоит волноваться раньше времени.
– Не думаю. Сапфира вступит с тобой в связь независимо от того, захочет Туллио или нет, – парировала Нидхуг. – Сапфира очень амбициозна и не сомневается в том, что ей удастся заполучить твое сердце.
– Мое сердце заполучить никому не удастся, – твердо проговорил Диллон. – Ведь оно целиком и полностью принадлежит Синнии. Я всегда буду любить свою Синнию. Даже если мы встретимся через сотни лет.
– Ах, если бы меня кто-то любил так же, как ты любишь Синнию! – с легкой завистью сказала Нидхуг.
– Мой дядя любит тебя, – уверил ее Диллон, ласково улыбаясь. – И ты любишь его, мой чешуйчатый друг. Хотя, признаюсь, вы самая странная пара, какую мне приходилось когда-либо встречать.
– О да, мы просто невозможная пара, – согласилась Нидхуг. – Я до безумия влюбилась в Сирило, в принца лесных фей. Я глупа, как все женщины, и это понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Я люблю его и в обличье смертного, и тогда, когда он превращается в дракона. Как же я скучаю по нему!…
– Не волнуйся, он вернется, как только к нам придут какие-нибудь вести от мерфолков, – поспешил заверить ее Диллон. – А сейчас ему лучше остаться в Лесном королевстве своей матери. Это усыпит подозрения моей бабушки, что Сирило влюбился в дракониху.
Нидхуг не смогла сдержать смеха.
– Королева лесных фей Илона – самое грозное создание, какое мне когда-либо приходилось видеть, – заметила она.
– В чем-то это действительно так, – с улыбкой проговорил Диллон. – Но мне кажется, что в душе Илона не так грозна, как хочет выглядеть.
…На следующий день с помощью магических заклинаний Диллон перенес трех правителей в свой дворец. Они встретились в комнате для совещаний, стены которой были отделаны панелями из редких драгоценных сортов дерева. Нидхуг присутствовала при этом важном разговоре.
– Я собираюсь упразднить древний закон о том, что бельмаирки, вступившие в связь с яфирами, не имеют права возвращаться в свои семьи.
– Я этого никогда не позволю! – вскричал правитель Дренг. Лицо его побагровело от гнева.
– Кровь яфиров и бельмаирцев настолько перемешалась за все эти годы, что старый закон стал в высшей степени бессмысленным, – объяснил свое решение Диллон. – К тому же я собираюсь заключить с яфирами мирный договор. И, отменив этот закон, я сделаю первый шаг к перемирию между нашими народами.
– Мне нравится это предложение, – ответил правитель Албан. – То, что вы собираетесь сделать, очень разумно. Уже несколько сотен лет мы страдаем из-за глупой гордости короля Напира IX. Давайте же навсегда забудем о его глупой ошибке и не будем вести себя подобно ему. Я целиком и полностью разделяю мнение короля.
– А что скажете вы, правитель Туллио? – с упором спросил Дренг. – Неужели и вы отречетесь от древних обычаев Бельмаира ради этого короля из Хетара, которого нам навязали?
Правитель Туллио на несколько минут погрузился в молчание. Их с Диллоном взгляды встретились, потом он сказал как ни в чем не бывало:
– Я тоже на стороне короля. По-моему, он совершенно прав, нравится это вам, Дренг, или нет. Времена меняются, и только мы стоим на месте. Давно пора двигаться вперед.
– Изменники! Вы все изменники и предатели! – закричал Дренг. – Вы можете упразднить этот закон, если хотите, на своей территории. Но в Бельтране он будет продолжать действовать! Я не позволю ни одной женщине, побывавшей в плену у яфиров, в том числе моей внучке, вернуться в Бельтран.
– Вообще-то мне не требуется вашего разрешения, когда я ввожу новый закон или упраздняю старый, – сказал Диллон. – Я просто хотел отдать дань вежливости по отношению к вам, правителям. Албан и Туллио, благодарю вас за поддержку. А что касается вас, мой дорогой Дренг… – Диллон смерил его тяжелым взглядом. – На этот раз я вас прощаю. Но в дальнейшем я буду более суров, если вы посмеете столь же открыто мне не повиноваться. Закон, который я только что отменил, будет признан недействительным во всем Бельмаире. Нравится вам это или нет. Вы меня поняли?
Ни слова не говоря, Дренг поднялся со своего места и покинул комнату.
– Думаю, он не упустит случая отомстить за свое поражение, – сухо заметила Нидхуг.
– Я расскажу Сапфире о том, что вы изменили закон, – лукаво улыбнувшись, проговорил Туллио.
– Наше соглашение остается в силе, если, конечно, она сама захочет стать моей любовницей при нынешних обстоятельствах, – ответил Диллон. – А если откажется, не волнуйтесь, я возмещу вам моральный ущерб.
Правитель Туллио поднялся, кивнул и молча вышел из комнаты.
– О каком соглашении вы говорили? – поинтересовался правитель Албан. – Извините, что спрашиваю вас об этом. Наверное, это не очень деликатно с моей стороны.
– У меня почти год не было женщины, и мне нужна любовница, – откровенно объяснил Диллон. – Я сын лесной феи и принца-тени, и такое воздержание для меня невыносимо. Сапфира из Бельданы подходит мне. Во-первых, она нравится мне физически, во-вторых, сама дала мне понять, что не против стать моей любовницей. Но я не мог вступить в такие отношения с Сапфирой, не заключив договор с ее родными.
Правитель Албан понимающе кивнул.
– Значит, мои племянницы вам не понравились? – спросил он.
– Понравились. Но ваши племянницы не из тех девушек, с которыми можно было бы заключать подобные сделки. Любовные отношения вне брака – не их удел, – сказал Диллон. – Они красивы и обаятельны, но я слишком уважаю их, чтобы сделать одну из них своей любовницей. А Сапфира очень самоуверенная и наглая особа. Она считает, что рано или поздно сможет занять место моей жены. Я с самого начала откровенно с ней объяснился. Сказал, что никогда не женюсь на ней, но Сапфиру это не останавливает, она слишком уверена, что своего добьется. Туллио все это очень не нравится, и я могу его понять. Интересно, как поведет себя Сапфира теперь, когда так изменились для нее обстоятельства? – Диллон усмехнулся. – Ведь закон, запрещавший женщинам, побывавшим в плену у яфиров, возвращаться к своим родным, я отменил.
– Если Сапфира настолько амбициозна, как вы ее описали, то она все равно захочет стать вашей любовницей, чтобы попытаться очаровать вас и занять место Синнии, – сказал Албан.
