смотреть, уткнусь в свою земличку, около тыщенки саженей* есть, буду с клубникой возиться.
– Ну, а нам будет жаль, – сказал полковник. – Нам-то еще ездить и ездить, и остается только мечтать, чтоб начальником поезда такой же «трус» оказался. В следующий приезд будем ждать приглашения на клубнику.
– Это непременно.
– Николай Николаич, а почему б вам дыньками не заняться, как Хлопову? – барон Штакельберг даже губами причмокнул, говоря это. – Эх, хороши дыньки! Свяжитесь с Хлоповым, думаю, он поделится секретом.
– Он-то поделится, да и секрета особого нет, кроме особых любви, терпения, да молитвы, как у Хлопова. А у меня их нет. Молитвы тем более, – начальник поезда горько вздохнул. – А без молитвы какие дыни под Москвой? А Хлопова я знаю, и он меня. В доме у него бывал не раз, хотя редко, жизнь-то моя на колесах.
– Тогда, рекомендуем, Николай Николаевич, средь нас ведь сын его, – и Штакельберг показал на Ивана Хлопова. – Да… действительно, тесен мир!
– Да, – сказал Хлопов, напряженно вглядываясь в начальника поезда. – Вспоминаю. Я ж тоже редко дома бывал, а с начала войны – ни разу.
– А я вас вот сейчас узнал… а не будь представления, мимо бы прошел. Изменились вы, помню, как вас на войну провожали. Вы ж в моем эшелоне ехали. Ну, что ж, господа, как приедем, если доедем, всех прощу сразу ко мне.
Глава 24
– Господа, товарищ Шеегрызов для продолжения службы прибыл!
Все разом повернулись на голос, а сестра Александра, привзвизгнув, бросилась в объятия представлявшегося.
– Иван Иваныч, а у меня еще слезы не высохли от нашего прощания!
Начпоезда сделал легкий приветственный поклон: «Из той же обоймы, что и Жуткий»…
– Как это понимать, Иван? – тихо, но грозно спросил полковник.
– Р-разрешите доложить, Ваше Высокоблагородие, господин полковник, отпускник дорогой: приказ выполнен, машина на стоянке, остальное на хранении. Недоступно никому, кроме нас, схема при мне, триста шагов отсюда.
– Чего-то ты быстро.
– Такие дела только и делают быстро.
– Надежно?
– По схеме убедитесь. Скорее Атлантиду найдут. Ну, а сейчас, я, естественно, с вами, как говорит заряжающий Хлопов, куда ж мне от такой компании?
Начпоезда был очень доволен в этой компании таким прибавлением.
– Николай Николаич, так где сейчас эти представители? В подвале?
– Сейчас нет, где-то шляются.
– Тогда предлагаю идти к пассажирам.
– Идите вдвоем со штабс-капитаном, сказал полковник, – а мы здесь с поездной бригадой встречать будем, штурма все равно не миновать, но в рамки ввести попробуем. Классный вагон для женщин с малолетними. Николай Николаевич, Бубликов говорил, что и провизия есть?
– Есть, в основном водка, но и икры, сала, балыков и прочего полно.
– Раздайте все это поровну всем, когда поедем, кроме, естественно, водки. Сашенька, иди в четвертом вагоне четвертое купе занимай. Хлопов с тобой, будет внутри вагона распределять, насколько это будет возможно. Рудольф, боевым кличем пользуйся в крайнем случае.
Незамедлительно он как раз и представился.
Весь гомонящийся зал
