Венсалор вошла в королевскую спальню и увидела лежащую в кровати мать: лицо королевы было бледным и уставшим.
— Сядь рядом со мной! — тихо сказала Тивелин, — Сегодня я не смогла прийти на ужин. А завтра, не смогу спуститься к завтраку.
Девушка не произнесла ни слова, она знала, что если заговорит, то сразу же расплачется.
— Поэтому я должна выполнить свой родительский долг, — королева приподнялась, — После Осеннего праздника ты должна сочетаться браком с Янлосом — вам двоим править Силмелом.
Она дотронулась пальцами до сияющих волос Венсалор:
— Теперь ты стала совсем взрослой! И очень красивой!..
— Ты будешь жить ещё очень долго! — воскликнула Венсалор, заливаясь слезами, — Как мне управлять Силмелом без тебя?
— Вот поэтому ты должна разделить трон вместе с Янлосом!
— Зачем же так торопиться? Я успею выйти замуж за Янлоса и править Силмелом!
Тивелин сделала знак рукой, чтобы Венсалор не перебивала её.
— Запомни, Венсалор, начинаются неспокойные времена! А ты можешь в любой день остаться одна.
Венсалор зарыдала. Тивелин нежно обняла дочь:
— Всему приходит конец и ты должна с этим смириться… — она с трудом встала с постели, подошла к распахнутому настежь окну и посмотрела на блистающее море в закатных лучах, — Была бы моя воля, я не позволила бы Свеламин отправиться в путешествие…
Она повернулась к Венсалор и грустно улыбнулась:
— Не плачь, наслаждайся летом и беззаботной жизнью. Возможно, уже этой осенью тебе придётся править Силмелом, а это — большая ответственность и тяжёлый труд. Кто знает, может быть то, что грядёт, будет тебе только в радость.
— Значит, Свеламин и отец не вернутся? — спросила девушка чуть слышно.
— Прошло почти семь лет. Пора смириться с тем, что мы никогда их больше не увидим… Венсалор приблизилась к Тивелин:
— А я не могу с этим смириться. Свеламин снится мне почти каждую ночь. Она жива.
Королева вернулась в постель.
— Тебе следует навестить Лелинея. Он последний, кто видел Тамверта. Вдали от дома, ты поймёшь, как важен твой титул…
— Я не могу покинуть Силмел, ведь тебе не здоровится!
Тивелин пригрозила дочери пальцем:
— Не волнуйся, я доживу до твоей свадьбы! — она посмотрела на Венсалор долгим, пристальным взглядом, — Когда я отправляю на Видамлию послов с двумя гружёными кораблями, Лелиней почти ничего не рассказывает им о последней встрече с королём. Возможно, он знает больше, и тебе поведает всё в подробностях. Великан не гостил у нас уже много лет, хотя так любит праздники! Вот поедешь и выяснишь!
Венсалор промолчала. Она бы возразила, но увидев, что королева приняла твёрдое решение, перечить не стала.
Девушка ещё долго плакала в своей спальне, уткнувшись лицом в мокрую от слёз подушку. Её друзья вернулись с наступлением ночи. Венсалор услышала скрип двери. Сквозь пелену слёз, она различила две знакомые фигуры. Фобди держал в руках светильник.
— Ну, заходите же, не стойте в двери! — всхлипнула Венсалор, вытирая слёзы. Они тихо присели на кровать.
— А мы всё слышали! — заявил Флимти, — Не расстраивайся, ведь мы же с тобой!
Венсалор крепко обняла своих неунывающих друзей.
— Завтра двадцать четвёртое июля, — с хитрой улыбкой произнёс Флимти.
— Ну и что? — грустно спросила Венсалор, глядя на маленький огонёк внутри светильника.
— Неужели забыла? Завтра зацветает варет!
Девушка махнула рукой:
— Каждый год мы загадываем желания на этих цветах, но пока ни одно не сбылось.
Флимти и Фобди наперебой заговорили:
— А ты очень хотела, чтобы твоё желание сбылось?
— В твоём венке было двадцать четыре цветка?
— А ты хранила венок, пока желание не сбылось?
Венсалор задумалась:
— В последний раз я выкинула венок: он просто засох.
— Неправда, — громко возразил Флимти, — Ты его потеряла. Цветы варета в венке не вянут, пока желание не сбудется. Что ты загадала в прошлый раз?
— Я не помню, — честно призналась девушка.
Флимти поднял вверх указательный палец:
— Значит, твоё желание было не таким уж и важным для тебя! Даже не помнишь, что именно ты загадала в прошлом году!
Венсалор быстро поднялась с постели:
— Конечно! Я знаю какое желание мне загадать! — с сияющей улыбкой на лице воскликнула девушка. Но улыбка так же быстро исчезла, как и появилась, — Трудно представить, каким образом оно может сбыться…
— Если очень хочешь — то обязательно сбудется! — вместе ответили Флимти и Фобди.
— Надо выйти до полуночи и сплести венок до рассвета!
— Возьмём Верафа? — спросил Фобди, выглядывая из окна и рассматривая яркую луну.
— Зачем он нам? — спросил Флимти, — Мы успеем, если выйдем сейчас.
— Теперь главные двери дворца на ночь запирают, — тихо произнесла Венсалор.
— Не нужны нам никакие двери! — шёпотом сказал Фобди, — Зачем королеву расстраивать? Пойдём к главному выходу — обязательно доложат Тивелин. Мы знаем другой путь из дворца. Там нас никто не заметит.
Флимти взял в руки светильник, и они втроём вышли в длинный коридор с высокими сводчатыми потолками. Вдоль стен в слабом свете были видны безмолвные статуи правителей прошлого. Казалось, они с осуждением смотрят на дочь королевы, бесшумно ступающую по мягким бежевым коврам. Но выдать её они не могли — их каменные уста были безмолвны.
Друзья оказались в гулком трапезном зале, где каждый шаг на мраморном полу отдавался громким эхом. Раньше, в дни праздников, здесь собиралось больше шестисот гостей. Сейчас он был пуст.
Из зала они выбежали на широкую террасу. Венсалор помогла Флимти и Фобди взобраться на высокие белые перила, и они вдвоём спрыгнули вниз попав в круглую пышную клумбу. Из темноты донеслось недовольное бурчание Флимти:
— Что такое? — шёпотом спросила Венсалор. Снизу послышался раздражённый голос Фобди:
— Он сам виноват, прыгнул вместе со мной!
— И что же? — нетерпеливо переспросила Венсалор.
— Он упал на мою руку! — простонал Флимти. Венсалор перекинула ноги через перила и села на самый край:
— Отходите, иначе я вас тоже придавлю!
Флимти и Фобди едва успели отползти, как рядом приземлилась Венсалор.
— Высоко! — заметила она, глядя вверх на стены дворца белеющие в лунном свете.
— Зато это самый быстрый путь! — ответил Флимти, потирая руку.
Ночь выдалась светлой и ясной. В воздухе стоял сладкий запах луговых трав. На небе не было ни единого облачка: звёзды светили ярко, не мигая. Где-то неподалёку пел соловей, и весь Силмел будто бы
