– Скверно.
– Не то слово! Это значит, что либо повалило ЛЭП на большой протяженности, либо еще и вышки связи.
– Если повалило и вышки, то это значит, что нам еще слабо досталось, – прокомментировал Юрий. – Однозначно, на Полигоне катастрофа.
– Давайте не будем торопиться с выводами, – снова подал голос Михаил. – Это явление, под которое мы попали, могло быть не связано с Полигоном. Я знаю, что тебе невтерпеж вернуться на работу и выяснить это доподлинно, а если что, принять участие в спасательных работах. Но я, как руководитель группы, не имею права сейчас туда даже приближаться.
– Но я могу и один дойти, у меня погоняла своя…
– Первое правило безопасности в чрезвычайной ситуации: «Не разделяться!» К тому же, напоминаю, лес повалило, и если шандарахнуло на Полигоне, то повалило в радиусе минимум тридцати пяти километров вокруг Полигона.
При этих словах Юра сник и помрачнел еще больше.
– Ты знаешь, что лесотехническая дорога слишком узка, чтобы ее не завалило, – и ее завалило однозначно, – продолжил Михаил. – Внахлест завалило.
– Получается, у нас единственный выход, – подытожил Владимир. – С максимальной скоростью убираться из этого леса в цивилизацию.
– Есть возражения, дополнения? – спросил для проформы Михаил.
Кто промолчал, кто просто помотал головой.
– Ну и ладушки! Айда спать. Всем.
Пятеро участников похода медленно побрели к палатке. Возле костра остались Михаил, Владимир и Николай.
– Что-то случилось? – вполголоса задал вопрос Михаил.
Владимир молча кивнул на Николая. Тот, слегка помявшись, так же вполголоса выдохнул:
– Погонялы вышли из строя. Обе.
– Это как?! – изумился Михаил.
– Нет сигнала со спутников… они их потеряли. Думаю, что с этим «бураном» связан был еще и сильный электромагнитный импульс.
– Но тогда бы у нас ВСЯ электроника накрылась. А тут хоть показывает карту, – возразил Владимир.
– Возможно, и так, – с сомнением отозвался Николай, – но факт: спутники они не слышат.
– Час от часу не легче! Ладно. Утром разберемся. Завтра дежурим я и Коля… ну и ты поднимайся с нами, если хочешь.
Владимир молча кивнул и встал с бревна.
Наутро погода начала откровенно портиться. Поднялся ветер. Заряды снега следовали один за другим.
Приготовить завтрак на костре еле успели, а когда закончили есть, порывы ветра стали настолько сильными, что угрожали вот-вот повалить палатку.
– А прогноз обещал хорошую, ясную, морозную погоду, начиная с сегодняшнего дня, – пробурчал Вадик, аккуратно прилаживая ветрозащитную маску на лицо.
– Вчерашнего «большого бубума» в прогнозе тоже не было, – неудачно пошутила Эля.
– Думаешь, связано? – спросил ее Юрий.
– Что связано?
– Вчерашний «буран» и эта непогода.
– А ты как думаешь, – вернула вопрос Эля, – связаны?
Юрий оставил этот вопрос без ответа и повернулся к Николаю, вертевшему настройку погонялы:
– Ну как там она?
– По-прежнему, – буркнул Николай, гоняя по экрану карту.
Полог палатки откинулся, и в нее ввалился облепленный снегом Михаил.
– Ну как, все готовы?
– Еще минутку, командир, последний макияж, – пошутила Юля, помогая приладить маску Лене.
– Командир! – наконец решился Юрий. – Может, все-таки останемся здесь? Перенесем палатку, стенку ветрозащитную поставим…
– И чего ждать? – удивился Михаил. – Ты же знаешь, эта дрянь и несколько суток полоскать может.
Юрий еще более помрачнел и замкнулся. Говорить о нехороших предчувствиях ему очень не хотелось. Слишком неопределенное ощущение.
– По любому раскладу, из этого района уходить надо. А если у нас нет связи, надо срочно добираться до жилья и сообщать в КСС[3], что с нами все в порядке.
Аргументы более чем весомые, крыть было нечем.
– Короче, сходим с маршрута в Малиновку, а там видно будет.
С этими словами Михаил надвинул лыжные очки на глаза и нырнул в снежную круговерть.
Когда скатились с холма по просеке, ветер стал меньше беспокоить, но снег пошел гуще, и видимость стала совсем плохой. Шли плотной группой вслед за Юрием. Снег был глубокий и пушистый. Свежий. Даже на лыжах стало трудно идти.
Юрия поставили первым и направляющим, так как этот район он знал досконально. Так как тропить – занятие тяжелое, то он периодически менялся с другими участниками. Тогда он просто командами «рулил» направляющим. Через некоторое время он снова пошел впереди и даже несколько снизил скорость, в поиске знакомых примет постоянно останавливаясь и вглядываясь в снежную мглу, закрывавшую все, что дальше десяти метров. Определению примет мешало и то, что они постоянно блуждали между свежих завалов, вызванных ночным «бураном».
Когда, скатившись с небольшого склона, Юрий резко остановился, Владимир чуть не въехал тому лыжами в ботинки.
– Что случилось? Чего встали? – спросил подъехавший Михаил.
– Смотри, – коротко ответил Юрий и указал куда-то вперед лыжной палкой.
Михаил прошагал по целине до Чернова и глянул туда, куда тот указывал. Там, прямо перед ними, возвышалась аккуратная двухметровая снежная стена, уходившая в обе стороны куда-то вдаль, в снежную мглу.
– И что?
– Этого здесь не было.
– Какая странная снежная стенка! – воскликнула подъехавшая Лена.
Стенка была действительно странная. Создавалось такое впечатление, будто кто-то гигантским ножом срезал снег в этом месте. Пикантности ситуации добавлял вид здоровенной щепы, оставшейся от попавшей на линию среза сосны, стоявшей несколько поодаль.
– Что такое? Что, привал? – затараторила, подъехав, неугомонная Юля. – А что так ра… о! Эскарп!
– Сброс… – поддакнула Эля, с интересом разглядывавшая фактуру снежной стены. На ней великолепно были видны разные слои ранее выпавшего снега.
– Самое время пополнить реестр гипотез, – сказал Николай и тут же выдал на-гора одну из них: – Ка-а- ароче: на Полигоне проводят эксперимент. Он вызывает сильное землетрясение и небольшой ураган… или сильное землетрясение расстроило эксперимент на Полигоне, и это расстройство породило микроураган, под который попали мы.
– По первому ты хватил, – заметил Юрий. – Такой эффект может породить только подземный ядерный взрыв с выходом на поверхность… Второе более вероятно.
– Ну, тебе виднее, – уважительно ответил Николай. – Ты там работаешь.
– Маленькая неувязочка, – встряла Эля. – То, что мы ощутили, тянет не более чем на пять баллов по силе толчка, а вот это, – Эля махнула лыжной палкой вдоль стены, – образуется при толчках не менее чем в восемь баллов.
– И к тому же откуда землетрясение даже в пять баллов в сейсмически мертвом районе? – добавила Юля.
