приостановило испытания.
Приостановило для того, чтобы спешно закрыть всю установку от посторонних глаз. Одно дело – просто оптические эффекты, а другое дело, когда придется зондировать напрямую открывшийся проход в иные миры. Лучше, чтобы этого никто из посторонних даже случайно не видел.
Для этой цели в режиме непрерывного аврала вокруг установки возводился огромный ангар. Издали было видно множество строительной техники, людей, металлоконструкций, и над всем этим висел грузовой вертолет с одной из частей ангара на длинном тросе.
Полковник резко обернулся, и как раз вовремя. В кабинет входил майор Куманин.
– Здравствуй, присаживайся, – оборвал полковник формальности, уже готовые было сорваться с уст майора.
Майор кивнул и прошел к предложенному креслу. Полковник подошел к столу, сел за него и, облокотившись, крепко сплел пальцы. Несколько секунд он разглядывал майора, но у того ни один мускул на лице не дрогнул. После той встряски, что он пережил, это было очень хорошо. Тем более что полковник ощущал свою вину за случившееся.
– Ты извини, что тут тебя так… весьма невежливо отодвинули… – начал полковник без вступления. – Это наша вина. Слишком увлеклись… Увлеклись, ну и какой-то бюрократ в вашем ведомстве вмешался и возмутился. Возмутился слишком резкими и «неоправданными перемещениями и назначениями». Хотели как лучше, вышло как хуже.
Майор кивнул. Он тоже понимал, что рано или поздно что-то такое должно было случиться. Система такова. Если превысить ее ресурс гибкости, то она будет выкаблучиваться и делать неприятности. Он чувствовал, что за всеми этими неожиданными перемещениями и назначениями, которое инициировало космическое ведомство в Проекте, стоит некая тайна и дело, с ней связанное. Космики очень торопились завершить это дело к какому-то одним им ведомому сроку. Потому и пошло все наперекосяк.
– Мы слишком переусердствовали, и сработала защита системы. – Полковник невесело усмехнулся. – Правильно, так и должно быть: защита от кумовства и клановости. Ведь действительно, то, что мы тут наделали с кадровыми перемещениями, слишком уж походило со стороны именно на формирование клана. – Полковник тяжко вздохнул и развел руками: – Понимаю, тебе обидно, что от дела отодвинули. Я сам не в восторге от того, что делается. Но пока тут не разобрались, что эта бюрократическая задница наворотила, придется потерпеть.
– И сколько терпеть, Юрий Борисович? – задал наконец вопрос майор. – Комиссия была настроена что- то слишком уж агрессивно.
Теперь, когда он заговорил, замешательство и обида на несправедливость проглянули сквозь его всегдашнюю броню бесшабашности.
– Думаю, месяц, – полковник внимательно посмотрел на удрученного майора и улыбнулся. – Ничего. За это время никаких существенных изменений в Проекте произойти не может. Стадия тут экстенсивная. На всех направлениях. – Полковник кивнул за окно, имея в виду большое строительство, что велось на Полигоне. – Поэтому мы предлагаем – я и твой полковник – взяться за одно дело. Почему предлагаем? Тут нужно твое согласие, так как дело, гм, специфическое.
– В каком смысле?
– Ну, по статусу на это дело нужно ставить кого-то пониже званием. Но важность дела и то, что нужно тебя тут продержать месяц, чтобы не угнали на другую должность и пост, диктует необходимость тебя, так сказать, переместить как бы вниз и в сторону.
В глазах майора прорисовалась слабая заинтересованность.
– Доклады психологов, изучающих группу «попаданцев», читал? – резко перешел на другую тему полковник.
– Читал, – коротко ответил майор.
– Ну и какое впечатление от прочитанного? – Гримаса, с которой это было произнесено, показывала, что у полковника к этой группе сложилось несколько брезгливое отношение.
– Дегенераты какие-то.
– Но не все…
– Не все. Руководитель и его зам еще как-то на людей похожи.
В принципе майор уже сразу догадался, куда его перекинут, как только зашла речь о, как их окрестили, «попаданцах». Терялся в догадках только – в каком качестве?
– Так вот, – полковник набычился и уставился в глаза майору, – надо взять их руководителя и познакомить предметно с нашим миром.
– Вы предлагаете это сделать мне?
– Да. С твоим полковником мы уже это согласовали перед его отбытием в Москву. Так что если ты согласишься, у подполковника Семенова тебя ждет приказ, им подписанный. Меня лишь попросили поговорить с тобой. И в случае твоего согласия этот приказ вступит в силу.
Майор хмыкнул, и на лице его проявилась опять та самая, обычная для него бесшабашная улыбка.
– Берусь!
– Замечательно!
– Кстати, руководитель – это некто Миронов Игорь?
– Да, он самый. Тот, кто не бросил группу и до конца пытался вытащить раненых.
– А его зам? Тот, который на нашу группу тогда вышел у вышки? С ним что?
– С ним пока что рано браться за это дело. Чисто психологически парень просто не готов. Он до сих пор не может привыкнуть к мысли, что попал в параллельный мир. Все твердит, что его обманывают и «злые военные над ним опыт ставят». Так что «манежить» будем только их руководителя. А уже когда он освоится в этом мире, перейдем к остальной группе. Ты сам видел, что там… – полковник брезгливо мотнул головой, – ты правильно их назвал: дегенераты.
– Что-то или кто-то будет прилагаться к нашему мероприятию? Кто его сопровождает?
– Сопровождать будут, как всегда, наши социальные психологи и группа технической поддержки.
– Есть некоторая угроза утечки информации с Полигона?
– Есть, но небольшая. Сам посуди, что будет, если этот Миронов кому-нибудь сказанет, кто он и откуда он. Да ему тут же неотложку психиатрическую вызовут! – засмеялся полковник.
– А больше он не успел ничего узнать?
– Нет. Не успел.
– Его хоть как-то готовили к тому, что ему предстоит?
– Немного да. Но этого недостаточно, так что именно тебе придется все ему рассказывать и показывать.
Полковник внезапно щелкнул пальцами, откинулся на спинку кресла и лукаво прищурился. Майор тут же послал ему вопросительный взгляд.
– Ну, и самое интересное! – полковник усмехнулся и многообещающе глянул на майора. После такого захода, как правило, следовало нечто, что должно поразить до глубины души. – Так вот, – продолжил после паузы полковник, – в паре с этим «засланцем-попаданцем» будет работать его двойник.
– Это как? – последние слова полковника поставили Александра Григорьевича в тупик.
– Генетический двойник.
– Ах, вот оно что! Так это Миронов и есть тот самый двойник, которого упоминали в докладе наши генетики… Или еще кого нашли?
– Именно он и есть.
– Да-а! Ситуёвина! – протянул Александр Григорьевич и тоже усмехнулся. – Представляю их встречу! Ведь они же должны быть практически одинаковы.
– Ну, почти… Тот, что к нам прибыл, младше нашего на восемь лет.
– Уже очень хорошо! Получается, что его будет социализировать человек взрослый и уже состоявшийся как личность.
– Вот-вот! Мы потому за этот вариант и ухватились. К тому же там очень удобно получается: троюродная сестра его – очень серьезный психолог.
– Ранг?
– Высший.
