Он подошел к угловому шкафчику и вытащил стоявшие там бутылку и бокал, которые держал на непредвиденный случай. Оглянулся на кровать и мысленно увидел голую, извивавшуюся под ним женщину.
Да, это именно тот непредвиденный случай.
Он налил себе солидную порцию.
Все это время она молчала, а когда заговорила, он испуганно вздрогнул.
– Вам все равно, если все узнают, что вы Паратус?
– Это не важно, – отмахнулся он, прежде чем глотнуть бренди. – Говори, кому хочешь, никто тебе не поверит. И все посчитают безумной.
Он протянул ей бокал.
– Не хочешь немного?
– Нет, спасибо, – чопорно отказалась Гермиона. – Мама считает, что спиртное плохо воздействует на леди. Она сразу становится вульгарной.
– Мудрая она женщина, твоя мама, – согласился он. – Я ее знаю?
Она ловко проигнорировала очередную попытку что-то выведать.
– Я никому не скажу, но не потому, что из-за этого покажусь окружающим тронутой, а потому, что терпеть не могу болтать попусту.
Граф, насмешливо фыркнув, снова приложился к бренди.
Матрац снова прогнулся.
– Уверяю вас, я не сплетница.
Он еще в жизни не видел дебютантку, которая не обожала бы сплетни! Впрочем, его Тень вряд ли принадлежит к отряду дебютанток, поскольку он сильно сомневался, что прославленные пансионы, куда посылали знатных английских мисс, обучали их целоваться так, как целовалась она в саду.
Впрочем, может быть, она очень способная ученица?
Рой эротических видений пронесся перед его взором. Он готов всю ночь наставлять ее по этому предмету…
В комнате вдруг стало слишком душно. Он отставил бокал и рванул галстук.
– Почему вы привели меня сюда? – испугалась Гермиона, неверно поняв его движение. – Если собираетесь снова обольщать меня…
Продолжая дергать за галстук, граф плотоядно подмигнул, бросив взгляд на кровать:
– Только если пожелаешь…
Похоже, она спешно прячется под покрывало!
– Ни за что.
– Уверена?
– Конечно.
Он шагнул к кровати. Невинный аромат ее духов щекотал нервы.
– Лгунья.
Она упрямо молчала.
Но и это молчание было куда красноречивее любого ответа. Потому что он отчетливо ощущал нараставшее между ними напряжение. Невидимый канат связывал их.
л притяжение становилось все сильнее. Желание тянуло мужчину к постели, и, если он не ошибался, желание женщины все энергичнее подталкивало его в том же направлении.
Он не ошибался.
Стоило ему подступить ближе, у нее перехватывало дыхание. Она ощущала то же, что во время поцелуя в саду, только сейчас ей грозила настоящая опасность. Потому что она лежала на его постели, а тело, о, мятежное тело, жаждало новых поцелуев.
Только бы он снял с нее платье и накрыл собой. Касался. Ласкал… целовал… повсюду. А она разведет ноги, обхватит его бедра, пока он…
Гермиона зажмурилась. О чем она думает? До сегодняшней ночи у нее никогда не было столь непристойных мыслей! Откуда появляются эти образы?
Кольцо затрепетало, посылая волны предвкушения по каждой частичке ее тела.
«Бесстыдница!» – упрекнула она себя, хотя на самом деле вовсе не смущалась. Разве не она сама даже в своей невинности мечтала об этом?!
– Тень… – прошептал он, протягивая руку.
Гермиона потерлась об нее, как кошка, позволив гладить себя по волосам и стараясь не замурлыкать, когда он вытаскивал шпильки.
– Да, милорд, – пролепетала она, когда густая масса волос рассыпалась по ее плечам.
– О чем ты думаешь? – спросил он, обводя пальцем ее губы.
