– Все! – отрезал он, пытаясь избавиться от опасной тьмы, в которую все еще был погружен. – Между нами ничего не может быть.
Рокхерст далеко не сразу пришел в себя. Встал у окна спиной к ней и тяжело вздохнул.
Теперь не осталось сомнений в том, что девушка где-то нашла кольцо Милтона.
Он слышал, как она собирает одежду и тихо наводит порядок в комнате, словно тоже видела тьму, царившую в его сердце.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она нарушила неловкое молчание:
– Полагаю, вы правы. Никто не поверит, если я начну рассказывать, кто вы на самом деле.
Граф вскинул брови, но не обернулся.
– Совершенно верно.
– Но так было не всегда, верно? Было время, когда лондонские жители платили вам дань. То есть не вам, а вашим предкам.
Рокхерст посмотрел в ту сторону, где, по его предположениям, находилась девушка. Значит, она прочитала Подмора.
Так в его постели еще и находится «синий чулок»?! Впрочем, разве простые туфли и унылое платье не послужили ему предупреждением?
Что же, он удовлетворил ее страсть. Почему бы не удовлетворить и любопытство.
– Давным-давно существовала эпоха, когда все распознавали равновесие света и мрака в нашем мире. Теперь… теперь мы живем в просвещенные времена.
По крайней мере еще несколько минут назад он считал именно так. Пока его не охватила нечестивая жажда убийства.
На душе вдруг стало так тяжело, что граф раздвинул шторы и обозрел свое погруженное во тьму королевство, словно пытаясь разгадать смысл этой невероятной ночи.
– Вы говорите так, словно быть современным неприлично, – фыркнула Гермиона и, подойдя к окну, накинула халат на голые плечи графа.
Тот взглянул на крючок, где висел халат, и уже хотел предложить ей другой, но увидел, что халата на обычном месте не было. Потом расслышал предательский шелест шелка и понял, что она уже успела одеться. Прекрасно! Лучше, чтобы их разделяла хотя бы одежда.
– Но я не против современности, – возразил он, затягивая пояс. – Ни в малейшей степени. Это просто затрудняет мою работу.
– Потому что вам многое нужно скрывать.
Да она еще и проницательна!
Он оглянулся, хотя для него она была лишь пустым местом. Но что, если это не так? Что, если он сможет увидеть ее?
– Какая вы? – спросил он, хотя уже имел довольно ясное представление о ее росте и пропорциях. Но какого цвета ее волосы? Есть ли у нее веснушки?
– Ничего особенного, – вздохнула Гермиона.
– Скромничаете?
– Вовсе нет. Просто привыкла, что сравнение со всеми мисс Берк этого мира неизменно бывает не в мою пользу. Не всех нас можно назвать незаурядными, милорд.
– Честная женщина. Одно это, моя маленькая Тень, делает вас необычной и незаурядной, хотите вы этого или нет.
Совсем рядом послышалось презрительное фырканье, из которого стало ясно, что подобные титулы ей ни к чему.
О да, ничего не скажешь, она действительно незаурядна!
Она вздрогнула, и он, не говоря ни слова, неуклюже потянулся к ней, сжал в объятиях. И оглянулся на кровать, куда он мог ее отнести. Где мог снова ласкать… языком и губами… и наконец забрать…
Темная вуаль снова спустилась на глаза, и он едва сумел ее стряхнуть. О чем он думает? Или не усвоил предыдущего урока?
Но все же его тянуло к ней.
Или это сила кольца?
Он рассеянно поймал ее руку и стал целовать пальцы, пока не ощутил губами плотно сидевшее кольцо. Крикс сказал, то кольцо можно снять, только если желание исполнится или… если девушка умрет.
Он выпустил ее руку.
«Достань кольцо, – требовал разум. – Это совсем несложно».
Он отпустил невидимку и снова повернулся к окну. «Ты и раньше убивал…»
«Только однажды!» – возразил он себе. Когда у него не было выхода. И до сих пор мороз идет по коже, а мысли о той минуте не дают покоя.
Но ведь раньше он никогда не обдумывал возможность разрыва договора. Возможность жить нормальной жизнью. Любить женщину, растить детей и не вспоминать о темных силах, которые он обязан остановить.
