– Но если меня сошлют, я не смогу посещать балы, – прошептала она, встав прямо перед ним. И совсем не обязательно было видеть ее, чтобы понять: она совсем близко.
Он чувствовал ее, вдыхал ее запах, почти пробовал на вкус.
– Ты и так нигде не бываешь, – ухмыльнулся он, – учитывая переплет, в который попала.
– Я не считаю это переплетом, – хрипловато прошептала она и скользнула пальцами по его фраку, – это награда.
– Награда? Быть невидимой для всех?
– Меня видишь ты, а лучшей награды мне не нужно! Подумать только, чего я добилась всего одним желанием!
– Значит, твое желание исполнилось?
– Еще не совсем.
– Почему?
– Мы еще не любили друг друга этой ночью.
– Но солнце только зашло, – запротестовал он.
– Почему же мы тратим время, стоя здесь?
Не успела она договорить, как его жадный рот смял ее губы. Он умирал от желания. Но идти было некуда.
– Жалкий скряга, этот Абинггон! Даже кладовой и то нет!
– Здесь есть калитка? – спросила она.
– Нет. Выйти можно только через парадную дверь. Взяв ее за руку, он повернул к дому, но внезапно остановился и погрозил пальцем:
– И оставь мисс Берк в покое!
– Неужели.
– Да, если хочешь, чтобы я…
Остальное он договорил шепотом, и, слушая его, Гермиона тяжело дышала.
– Но… – осмелилась сказать она.
– Никаких «но», – отрезал он. – Попробуй тронуть хоть волосок на ее голове…
– Я думала, она тебе не нравится.
– Так и есть, – кивнул он. – Но как я уже заметил раньше, ты тратишь драгоценное время.
– Дьявол! – рассмеялась она.
– Плутовка!
Они снова поцеловались. Гермиона прижалась к нему всем телом, безмолвно требуя забыть чертову постель и взять ее прямо сейчас. Он так и сделал бы, если бы не собирался похитить ее. Унести в постель, полить шампанским это соблазнительное тело и слизывать золотистый напиток с шелковистой кожи.
А потом он…
Где-то за домом послышались лай и отчаянный визг. Рокхерст мгновенно уронил ее руку и замер.
Звук был таким устрашающим, таким жалобным, таким понятным.
Роуэн! Воет так, словно его преследуют все псы ада.
Гермиона бежала за Рокхерстом, который промчался через сад, потом через битком набитый бальный зал и выскочил на крыльцо городского дома лорда Абингтона.
Гермионе оказалось не так легко протиснуться сквозь толпу гостей. У нее не было ни роста, ни силы графа, и она только старалась не терять его из виду.
Наконец она выскочила на тротуар и увидела, как граф бежит через дорогу, к темному переулку.
– Рокхерст! – окликнула она. – Подожди меня! Но он не слышал ее криков.
Рычание и лай посылали неприятный озноб по спине Гермионы, потому что она слышала последние слова Дабгласа, обещавшего, что он будет отомщен.
Гермиона бросилась следом, увертываясь от экипажей, несколько раз едва не попав под колеса, потому что кучера ее не видели. Но тут она увидела карету графа. Поводья держал какой-то молодой парень. Забравшись внутрь, она нашла спрятанный под сиденьем мешок, открыла, нашла сначала Карпио, потом арбалет. Захватив заодно горсть болтов, она метнулась к переулку. Однако успела сделать всего несколько шагов, как на пути встала Куинс.
– Тебе нельзя туда! – прошипела она, хватая Гермиону за плечо.
Та попыталась освободиться, но Куинс оказалась сильнее.
– Убирайся прочь! – крикнула Гермиона, размахивая мечом. – Его могут убить!
– Если это случится, ты тоже не выживешь, – предрекла Куинс. – Но тогда кольцо попадет в их руки.
Ее брови сошлись в прямую линию.
